БЕЛЫЙ
ПОРЯДОК

 

ОКАЯННЫЙ МАЙ

К 60-летию европейской трагедии

Готических замков руины,
Оскал нюренбергской расправы.
Отныне все рейнские вина
Лишь горечь ордынской отравы.

Где песни твои Лорелея,
Что пела ты в лучшие годы?
Тебя на потеху еврея
Насилуют желтые взводы.

Европа, куда тебя ввергла
Пустынная злоба Иуды?
Пытают веселые негры
Мальчишку из «Гитлерюгенд».

Под пьяную удаль «Катюши»,
Икоту, отрыжку, блевоту;
Был мiр человечий задушен,
Взбесившимся мiром животным.

Как страшно почтить за «победу»
Разгул окаянного мая…
Вот Рейх мой возносится в небо,
Там Русь пребывает Святая.

Сергей Яшин

В ВЫПУСКЕ:

 

«Наши победы»?2
Сожжённый Дрезден6
«Я — Царский генерал…»8
Белый библиограф11

 


БЕЛЫЙ ПОРЯДОК

БЕЛАЯ ИДЕЯ

“НАШИ ПОБЕДЫ”?

О преизбыточествующих лукавством всякого рода временах нынешних предвозвещено древле св. Апостолом Павлом: “Дух же ясно говорит, что в последние времена отступят некоторые от веры, внимая духам обольстителям и учениям бесовским, через лицемерие лжесловесников, сожженных в совести своей” (1 Тим. 4, 12). Мы же, наималейшие и наипоследнейшие в чреде “домостроителей таин Божиих” (1 Кор. 4, 1), на то поставлены от Духа, дабы свидетельствовать, доколе возможно, о неискажённой "лжесловесниками" Правде Божией. Ибо сказано: “Так мы и говорим, угождая не человекам, но Богу, испытующему сердца наши” (1 Сол. 2, 4).

Посему, братие, “проповедуем перед Богом, во Христе” (2 Кор. 2, 17), что, поистине, последним ударом по и без того обезкровленному Русскому Православию должно счесть тот факт, что в “православие” в массовом порядке попёр совок (причём, наикондовейший совок). Именно, что “попёр”, мы не ошиблись с выбором слова — вся сия орда “сожженных в совести своей” двинулась в “православие” не со смиренным покаянием во грехах комсомольско-партийной юности и зрелости, но в полном сознании самоправедности и самоправоты. Так стали возможны столь чудовищно-извращённые явления как: “герой Советского Союза” возглавляющий “Союз Михаила Архангела” или бывший сотрудник главного коммунячьего официоза, газеты “Правда” (в коей, от первого ея нумера до последнего ни слова правды не было напечатано!), издающий (оставаясь того же духа!) газетную “не-правду” с претенциозным названием “Русь Державная”. И прочая, и прочая… Вся сия совковая “стилизованная под Православие” нечисть наплодила за последние годы такое множество “учений бесовских”, что даже просто перечесть их нет никакой возможности. Надлежит, впрочем, особо остановиться на одном из последних случаев краснопузого бесоучения.

Ряд “православных” совков объявили недавно о создании некоего комитета “Наши победы”, созданного, по их утверждениям, с тем, чтобы достойно отметить три годовщины, как они полагают, “русских побед”. Как-то: 500-летие разгрома ереси жидовствующих (падающее на декабрь 2004 г.), а также исполняющиеся в 2005 г. 1040-летие разгрома Хазарского каганата князем Святославом и 60-летие “победы” в “великой отечественной войне совнарода против немецко-фашистских оккупантов”. Две из числа перечисленных “побед” должно безсомненно почитать нашими победами, безо всяких кавычек. О разгроме ереси жидовствующих мы нарочитым образом издали научно-богословский сборник “Новый Просветитель”, приуроченный к {3 cтр.}500-летней годовщине сего славного деяния св. преп. Иосифа Волоцкого (небесного покровителя и окормителя нашего Опричного Братства) и его сподвижников, посему здесь нет нужды о сем глаголати подробно. А вот разгром Хазарского каганата и “победа в ВОВ”, как нетрудно заметить всякому, кто не потерял способности различения меж светом и тьмой, являются событиями диаметрально-противоположными по своему значению. В самом деле, нужно быть шизофреником или “сожженным в совести своей” безстыжим совком, чтобы полагать знак равенства между разгромом Арийской державой — Киевским княжеством Святослава — иудейской паразитической Хазарии. и между победой Неохазарии-СССР над Арийской державой — германским Третьим Райхом. Отнюдь неслучайно, что возглавляет комитет “Наши победы” небезызвестный скульптор В. Клыков, которому, как он доказал своей “художественно-политической” практикой, абсолютно безразлично, кого отваять: преп. Сергия Радонежского или сталинского мясника маршала Жукова…

Ни о каком возрождении Руси, Русского Самосознания и Русского Православия не может быть и речи, доколе не разсеется гнусный дурман советчины. А о том, насколько отуманены им мозги (и в первую голову тех, кто, казалось бы, должен подавать своим безверным и маловерным соотечественникам пример здравомыслия — тех. кто присвоил себе обязывающее имя “православных патриотов и монархистов”) за примерами далеко ходить не надо. Один из недавних примеров подобного рода (а число и имя им — легион), почти наугад извлекаемый нами из “православно-патриотической” периодики — некое “Заявление Совета атаманов Союза казаков Азиатской части России о захоронении Ленина-Бланка” (“Русский вестник” №2’2005). “Господа (или всё таки, товарищи?) атаманы”, берутся судить в сем “Заявлении” о таких ответственных вещах как “неотделимость Отечества и Родины от веры православной”, “шествие историческим путём по воле Господа Бога” и т.под. А наряду с этим выдают “перлы”, вроде следующего: “Когда немец стоял под Москвой, — здравый смысл и самый сильный из инстинктов человека и человечества — инстинкт самосохранения — всё-таки сработал. Обращение к иконам Божией матери (так в тексте! — A.M.) стало символом обращения к первозданности христианского мiра. Немецкому национал-социализму было противопоставлено более чем учение, более чем идеология, более чем программа — вера. И помощь мiра Небесного, мiра Горнего пришла в виде знамений образа Божией Матери и Георгия Победоносца. Фашистская змея была повержена копьём св. Георгия и подвигом русских солдат, офицеров и генералов. Недаром Георгий Жуков стал олицетворением Победы, два Георгия, святой и маршал, слились в одно целое. Карающее копьё и карающий меч — это только разные образы одного образа (оцените стиль: “разные образы одного образа”! — “святые отцы отдыхают” — A.M.) справедливого возмездия”. Казалось бы, гораздо уместнее в обращении по поводу захоронения мумии Бланка остановиться на проблеме искоренения остатков ненавистной советчины, доселе отравляющих русские плоть и дух своими трупными ядами. Но, вот, совки умудрились даже вопрос о захоронении пресловутой мумии ВИЛа обратить в повод для коммунистической пропаганды.

В дореволюционной русской историографии (а большинство наших дореволюционных историков были, в той или иной мере, православными) наблюдается примечательная особенность — весьма благожелательное (ежели не сказать больше) отношение к князю-язычнику Святославу. Приведём для примере весьма характерные суждения известного (известного в том числе свои твёрдым национально-православным подходом к Русской истории) нашего историка — генерала А. Нечволодова из его фундаментального труда “Сказания о Русской земле”: “И каким показал себя Святослав в своём первом бою маленьким ребёнком, таким оставался он и всю свою жизнь — прямым, отважным и честным… И в… простоте и братском единении со своими воинами и была сила великого Святослава. По примеру его и последующие Русские государи всегда считали своим родным братом Русского воина и всегда, когда требовали того обстоятельства, не гнушались делить с ним и тяжкий труд, и последний ломоть хлеба, и вместе безтрепетно клали с ним свой живот на поле брани” (Ч. 1. СПб., 1913). И это несмотря на то. что известно о его неблагоприятном взгляде на Христианство, исповедуемое его материю — св. блгв. Княгиней Ольгой. Тем не менее, подобное отношение русской православной историографии к сему языческому Воителю отнюдь небезпричинно — ибо он сокрушил Хазарский Каганат, бывший оплотом воинствующего Иудаизма. А Хазарское Иго, о коем к сожалению редко вспоминают “учебники истории”, было для Руси куда более тяжким, нежели иго татарское, и только впоследствии, коммунистическое порабощение превзошло его по степени тяжести. Немалая заслуга в прояснении для русского национального сознания подлинных масштабов хазарского ига принадлежит приснопамятному В.В. Кожинову, путём блестящего историко-филологического анализа показавшего, что {4 cтр.}большая часть русского героического эпоса, отражает именно тяжелейшую борьбу Руси с иудео-хазарскими поработителями. Точно также без учёта “хазарского фактора” становится непонятным первое собственно богословское сочинение, составленное на Руси — знаменитое “Слово о законе и благодати” митрополита-Илариона Киевского с его ярко-антииудейской заострённостью. Советская Хазария, надо заметить, весьма чётко представляла свои “корни”, о чём может свидетельствовать такой, например, факт, что известная былина “Об Илие Муромце и Жидовине” попала после 1917 г. под запрет советской цензуры и была переиздана лишь с ослаблением режима, в 1958 г. Ipso facto, помимо персональных воззрений кн. Святослава на Христианство, его война с Хазарией носила религиозно-расовый характер, т. е. прикровенно была войной за Христа и Христианство! Ибо ведь хазарские жиды были личными непримиримыми врагами Христианского Бога. Точно так же, даже ежели допустить на минуту, что Гитлер и созданный им Райх представляли собой “язычество”, то не подлежит никакому сомнению, что отношение к Гитлеру со стороны истинно-православных должно быть тождественным вышерассмотренному отношению к Святославу. Ибо советские жиды-комиссары, на крови и костях русского православного народа, воздвигшие свою Нео-Хазарию — СССР, были в точности такими же лютейшими и непримиримейшими личными врагами Господа Иисуса Христа. И всякий, будь то “язычник” или кто иной, приложивший руку к сокрушению сей Новой Хазарии, делал тем самым Христово Дело!

Но — тем чудовищней Ложь “православных” совков, ибо Третий Райх не был государством “языческим”, но государством последовательно и сознательно-христианским! Подлинный новомученик Истинного Христианства последних времен, заместитель Фюрера по Партии — Рудольф Гесс (чье святолепное имя внесено в наши Опричные Святцы — пам. 17 авг. н. ст.) свидетельствует: “При духовных преобразованиях, пережитых народом, после чего он смотрит под иным углом зрения на всё, что имеет какое-то отношение к нему и его государству, не могли избежать критики и внешние формы церковной жизни и возникли трения между носителями этих форм и живой верой народа. Саму веру народа эти конфликты не затрагивают. Никто в руководстве Райха и партии не думает о том. чтобы отнять у немцев их веру. Никто лучше старых фронтовиков в НСДАП не знает, какую силу придаёт человеку в самые тяжёлые часы его жизни вера в Бога.

Никто из руководителей НСДАП не думает о том, чтобы отнять у народа, солдат, эту веру, никто из них не настолько глуп, чтобы вообще отрицать существование Вселенской силы. Но именно поэтому… Ради сохранения внутренней глубокой веры в Бога мы не хотим, чтобы она отождествлялась со служителями внешнего культа. Мы не хотим, чтобы поколебалась вера в Бога, когда повсюду в мiре убивают священников, оскверняют алтари, сжигают церкви, и “карающий Бог” не вмешивается.

Мы убеждены, что наша вера в Бога и наше Христианство лучше способны выдержать сильные бури, чем вера и христианство тех. кто слишком цепляется за внешние формы.

Мы, национал-социалисты, руководствуемся любовью к ближнему, мы организуем зимнюю помощь, дарим рождественские подарки миллионам бедняков, создали всеохватывающее народное сообщество и считаем себя лучшими христианами, чем те, кто слишком часто поминает имя Христа всуе, и мы не собираемся основывать новые, национал-социалистические церкви. Мы даём церкви то, что принадлежит ей. но требуем для нашего государства то, что принадлежит ему” (Сущность и деятельность НСДАП. Речь перед офицерами на национально-политических курсах Вермахта 16 января 1936 г. в Берлине // Р. Гесс. Избранные речи. М., 2004).

Посему, отнюдь не “немецких фашистов” следовало бы, по справедливости, считать “язычниками”, но “православных” совков, прикрывающих “православием” элементарное идолослужение кумирам Сталиных-Жуковых.

Впрочем, “православные” совки-патриоты научились “родину любить” от весьма специфических учителей. Об этих учителях добре высказался епископ РИПЦ Дионисий (Алфёров) (с коим у нас имеются определённые разногласия по. ряду вопросов, но в отношении к богомерзкому Совдепу мы полностью единомысленны): “Советская пропаганда с первых дней войны раскручивала тему советского патриотизма и “массового героизма”. Главпур во главе с Мехлисом дирижировал хором комиссаров и политруков; “Красная звезда” под руководством Давида Ортенберга фабриковала “патриотические мифы”, например, про 28 панфиловцев. Борзописцы, вроде В. Гроссмана и И. Эренбурга, взывали к “железному русскому аввакумовскому характеру” и заклинали народ листовками “Убей немца”. Кинорежиссёры, типа Эйзенштейна, успешно штурмовав Ташкент, снимали там карикатурные фильмы по русской истории про Александра Невского и Ивана Грозного. Бернесы и Утёсовы в том же Ташкенте {5 cтр.}пели патриотические песни на музыку Френкелей, Фрадкиных и Шаферанов и на слова Долматовских, Матусовских и Лисянских. В общем, русский патриотизм на таких дрожжах возрастал ударными советскими темпами” (Выбор в войне. Политический и духовный выбор русского человека во второй мiровой войне // Успенский листок № 58, ноябрь 2004 г.). Так что, имеющий в себе ту же “закваску”, совковый “православный патриотизм” куда вернее отнести не к сравнительно-безобидному “язычеству”, но — “разве мало для нас беззакония Фегорова” (Нав. 22, 17) — скорее к разновидности ереси жидовствующих.

Однако, дело может обстоять и значительно более зловещим образом. Памятуя о патологической привязанности Клыковых & Со к наиболее кровавым фигурам совкового “пантеона” — тому же мегаупырю-Сталину и его обер-мяснику Жукову — надлежит воспомянуть и проницательное суждение известного церковного историка о. Льва Лебедева о несомненной пропорционально-мистической. связи между количеством жертв коммунистического режима и степенью прочности самого режима. О. Лев объяснял сей факт тем, что иудо-коммунистический режим направлялся сознательными служителями Сатаны (что и неудивительно, ежели вспомнить об интимнейшей связи с диаволом талмудического жидовства, чьим адским вдохновением зиждились равно как древний Хазарский Каганат, так и Новая Хазария, Совдепия). А ничто так не ублажает тёмное сонмище падших духов, как приносимые им кровавые жертвы. Ничто им не лакомо так, как христианская, Арийская Кровь. Кровь “лучших из гоев”. И во все времена служители Сатаны получают его поддержку путём ритуальных кровопусканий. Причём, по верной мысли о. Льва, “чем больше убийств — тем надёжнее диавольская помощь. Именно этим и объясняется удивительная живучесть большевицкого режима, не раз оказывавшегося на краю пропасти, но с помощью невиданного террора выходившего из критических ситуаций (например, во время Гражданской войны). Подобная картина повторилась и на советско-германской войне. Многие операции советских войск, когда кое-как обученных и плохо вооружённых солдат гнали на прорыв подготовленной немецкой обороны, гнали фактически на убой (на что особенный мастак был обожаемый совками маршал Жуков — A.M.), были результатом не только тупости и жестокости советских генералов (напомним, что соотношение боевых потерь немецких и советских войск составило 1:10 — соотношение поистине безпрецедентное за всю военную историю России! — A.M.). Эти военные провалы знаменовали циничное жертвоприношение дьяволу, с помощью которого кремлёвские главари правили в стране”.

Вот и получается, что “православный патриотизм” совков типа Клыкова, регулярно “воскуряющих истуканным”, буквально одержимых сталинобесием и жуковопоклонничеством, на поверку оказывается как-то вовсе и неотличим от обыкновенного сатанизма. И отнюдь не со св. Георгием Победоносцем, как то кощунственно и богохульно учат совки, “сливается в единое целое” маршал Хазарской Победы Жуков, но — со злопагубным змием, пораженным во дни древния и, как мы несумненно веруем, имеющим быть окончательно пораженным копием Святого Воителя.

Впрочем, вразумлять совков, взывать к их сожжённой “совести” — дело в высшей степени безполезное. Мы имеем намерение паки, вослед Апостолу, обратиться ко всей истинно-православной опричной братии нашей: “Темже убо, братие, стойте, и держите предания, имже научистеся, или словом, или посланием нашим” (2 Сол. 2, 15). Аминь.

Анатолий Макеев
(староста Опричного Братства св. преп. Иосифа Волоцкого)


БЕЛЫЙ ПОРЯДОК

БЕЛЫЙ МАРТИРОЛОГ

СОЖЖЁННЫЙ ДРЕЗДЕН

13 февраля 1945 года армада английских и американских бомбардировщиков взяла курс на Дрезден, древнюю столицу Саксонии. Началась зловещая операция под названием «Удар грома».

Дрезден… За красоту архитектуры его часто называли немецкой Флоренцией. На весь мiр Дрезден славился своими музеями, в которых хранились тысячи безценных произведений искусства. Всё это было уничтожено в один день. А вместе с городом погибло 135 000 мирных жителей, и почти миллион получили ранения.

К этому времени в городе скопилось около 600 000 беженцев, в основном женщин, детей и стариков. Именно они стали главными жертвами бомбардировки. С ними был уничтожен и лагерь советских военнопленных, в котором также погибло несколько тысяч человек. Были сожжены дотла жилые кварталы города, полностью разрушено 35 000 зданий. Но ни одна бомба не упала ни на вагонное депо, ни на промышленные комплексы.

Американский писатель Александр Макки пишет в своей книге «Дрезден, 1945, геенна огненная»:

«Главные причины для совершения воздушного налета… были политические и дипломатические: показать русским, что. несмотря на недавние неудачи в Арденнах, Соединенные Штаты Америки являются сверхдержавой, владеющей оружием страшной разрушительной силы».

Как и в атомной бомбардировке Японии, это был акт устрашения. Даже количество сброшенных на Дрезден бомб в тротиловом эквиваленте сопоставимо с атомными бомбами, сброшенных на Хиросиму и Нагасаки. (Кстати, Нагасаки был один из тех японских городов, где наиболее плодотворно распространилась Благая Весть — христианство. Это был самый христианский город Японии.)

Вот как описывает гибель Дрездена американский историк Ли Дэвис в книге «Терроризм и насилие»:

«Две волны из 1 299 «Ланкастеров» с грузом бомб в 4 килотонны вылетели из Англии днем 13. Это был вторник на масленичной неделе, и улицы Дрездена были заполнены людьми в праздничной одежде, ходившими по магазинам или просто гулявшими. В десять часов вечера над городом появились первые «рождественские елки», как в то время называли светящиеся зелёным светом сигнальные бомбы, сбрасывавшиеся перед началом бомбометания для отметки целей. Никакой противовоздушной обороны не было, лишь сирены воздушной тревоги возвестили о начале налёта.

Жители устремились в бомбоубежища и погреба и оставались там. пока самолеты королевских ВВС не выложили «ковер» из зажигательных бомб. Через 15 минут всё стихло, но люди, вышедшие из убежищ, повсюду увидели огонь. Город горел, пламя быстро охватило все кварталы.

Из обуглившихся остатков зданий, лишившихся крыш и потолков, вверх взметнулись снопы пламени, которое стало распространяться по городу горизонтально, гонимое западным ветром.

Тем временем, на подходе была вторая, куда более внушительная волна бомбардировщиков. В 1:22 ночи опять завыли сирены. Но к тому времени на улицах было полно людей, оставивших свои дома после первого рейда. Проспекты, парки, все открытые места были запружены жителями Дрездена, пытавшимися как-то скоротать остаток ночи подальше от пожаров».

Вспоминает Шарлотта Манн, интервью с которой приводится Александром Макки в его книге:

«Впечатление было такое, словно огонь лился прямо с небес. Там, где было пока темно, мы видели вдруг взмывавшее вверх пламя… когда я оглянулась и посмотрела на центр города, то увидела там сплошное море огня. И тогда все ринулись на окраины, чтобы выйти на открытое пространство».

Воспоминания Маргарет Фрайер:

«Из-за сыпавшихся отовсюду искр и бушевавшего везде огненного урагана я сначала ничего не могла рассмотреть. Настоящий сатанинский котёл ожидал меня там: улицы не было, лишь завалы из камня в метр высотой, битое стекло, рухнувшие балки, воронки. Я попыталась сбить искры с моего пальто, хлопая по ним руной, но это было безполезно. В растерянности я остановилась, и тут кто-то позади меня крикнул: «Снимай пальто, оно горит». В такой жаре я этого даже не заметила. Я сорвала с себя пальто и бросила его.

И вот я снова увидела людей прямо перед собой. Они исходили криком и махали руками, а затем — с ужасом и изумлением — я увидела, как один за другим они попадали на землю. Казалось, будто их застрелили, но мой ум просто не в состоянии был понять, что же происходит на самом деле. Сегодня я знаю, что несчастные умерли от нехватки кислорода. Они потеряли сознание, а потом превратились в пепел…

Бешеная жара… я стою, но со мной что-то происходит, всё кажется отдаленным, и я не могу больше нормально видеть и слышать. Это также были последствия кислородного голодания. Шатаясь, я кое-как сделала с десяток шагов, и вдруг мне удалось вдохнуть свежий воздух».

Её спас холодный зимний воздух, стремившийся на замену поднимавшимся вверх раскалённым воздушным массам. В центре города температура огня достигала 2 000 градусов, железо плавилось и текло по улицам, стены превращались от жара в песок и рассыпались от ветра…

Маргарет Фрайер продолжает:

«Повсюду мертвецы, мертвецы и только мертвецы. Некоторые совершенно чёрные как уголь. Другие совсем целёхонькие, словно во сне. Женщины в праздничных фартуках, женщины с детьми, сидящие в трамваях, как будто они чуть-чуть задремали. Много женщин, много девушек, много маленьких детей, солдаты, которых можно было распознать лишь по металлическим бляхам от ремней, и почти все были обнажёнными. Некоторые трупы сбились в группки, словно это цеплянье друг за друга могло спасти их от смерти.

Из некоторых завалов торчат руки, головы, ноги, размозжённые черепа… Большинство людей выглядит, как будто их надули, с жёлтыми и коричневыми пятнами на телах. На некоторых ещё тлела одежда… моё лицо представляло собой сплошную массу волдырей, так же, как и руки. Глаза могли смотреть лишь через узкую щелочку, поскольку веки вздулись от ожогов, все тело было изрыто маленькими черными ямочками».

Эти «маленькие чёрные ямочки» — капли напалма и фосфора, которые разбрызгивали зажигательные бомбы. Эти капли, попадая на любую поверхность, прожигали её насквозь — как прожигали до кости кожу и мышцы человека. Зажигательные смеси {7 cтр.}нельзя было потушить водой, часть бомб была заряжена смесями, способными гореть и без доступа кислорода — он входил в их состав. Среди обычных зажигательных бомб сбрасывались и такие, которые начинали гореть как раз из-за соприкосновения с водой, — чем больше воды, тем больше пламя.

Над городом стояла стена огня высотой в десятки метров, а жаркие потоки воздуха поднимались на километры вверх. На высоте в 7 километров небо виделось экипажам бомбардировщиков в виде огромной порозовевшей чаши, перевёрнутой вверх дном, а их самолёты начало бросать в стороны поднимавшимися потоками раскалённого воздуха.

Зарево пылающего города было видно на земле на расстоянии в 80 километров. Когда пришло утро, свет солнца не смог пробиться сквозь дым. На рассвете над Дрезденом появилась третья волна бомбардировщиков, состоявшая из 2 200 американских самолетов. На руины жилых кварталов снова полился огонь…

Рассказывает Анна-Мария Ваэманн:

«В то время как мы с трудом преодолевали огромные завалы из рухнувших стен и крыш, вокруг нас продолжали падать обгоревшие коробки зданий. Чем ближе подходили мы к городскому центру, тем страшнее были разрушения. Местность походила на ландшафт кратера, а затем мы увидели мёртвых. Обгорелые или обуглившиеся трупы, сжавшиеся до половины обычных размеров. О, Боже милостивый! …Несколько человек сидело на земле. Но почему они не двигались? Подойдя поближе, нам всё стало ясно. Они были мертвы. Их легкие лопнули от ударной волны».

В начале следующего третьего, дневного налета уже ничто не смогло известить людей - все сирены воздушной тревоги сгорели или были уничтожены бомбами. Однако на этот раз зажигательных бомб не сбрасывали. Убийцы из Пентагона тщательно рассчитали сценарий бойни. Теперь главной целью было убить как можно больше тех, кто ещё спасся.

Потом, вечером, был четвёртый рейд — бомбили уже только окраины города. Но снова остались нетронутыми железнодорожные мастерские, вагонное депо, автомобильный мост и промышленный комплекс.

На следующий день пошёл дождь, превративший обезлюдевшие руины в море грязи и наполовину утонувших трупов. В городе было 135 тысяч мертвых тел.

Из дневника семьи Даниэльс:

«Сначала мертвецов в фургонах перевозили для похорон на окраины Дрездена. Затем останки кремировали в Альтмаркте. Раскопка, поиск и погребения заняли несколько недель, и всё это время существовала опасность возникновения эпидемий. Мы выжили просто чудом. Каким это было кошмаром!. Родители оставались живы, а их дети погибли, но чаще осиротевшие дети бродили в поисках трупов родителей. Для них жизнь теперь потеряла всякую ценность».

Есть плакат работы Студии Германской пропаганды — «Затемняйся, враг видит свет в твоём окне». В ночном тёмном городе какой-то несчастный зажёг свет в своём доме и вышел на порог — с неба в него уже метит бомбой Смерть на английском бомбардировщике. Эти плакать! висели в Дрездене 13 февраля 1945 года. Однако никакая светомаскировка не могла спасти людей: на жилые районы города было вывалено столько бомб, что не уцелел ни один дом. Поистине 13 февраля 1945 года на Дрезден с неба смотрела сама Смерть…

Что это было? Обычная военная акция или хладнокровное убийство? Эпизод войны или месть за Ковентри? Но ведь на Гамбург англичане уже сбросили столько бомб, что их хватило бы на несколько Ковентри.

Известно, что с началом войны с Англией Адольф Гитлер запретил бомбить Лондон, и лишь после того, как первые английские бомбы упали на жилые кварталы Берлина, фюрер отменил своё решение.

Но за десять дней до начала сожжения Дрездена основные детали налёта были отработаны именно на массовых бомбардировках жилых кварталов Берлина, а также Магдебурга. Их разбомбили восьмая воздушная армия США. Репетиция прошла успешно — к тому времени у немцев уже практически не было никаких сил ПВО.

А Ковентри… Ковентри — это город неподалёку от Бирмингема. Во время войны он был известен как один из крупных центров военной промышленности. Логика войны неизбежно ставила его в один ряд с другими военными объектами…

Дрезден таким городом не был. Он сознательно был исключён из военной сферы. Это был «храм мира» в огненном пожарище войны, тихий уголок, «оазис жизни». И вот, в мгновение Ока, «оазис жизни» был превращен в «плацдарм смерти». Огонь англо-американских бомб пожрал всё живое и всё прекрасное в городе — творения рук Божиих и творения рук человеческих…

Не Освенцим, а Дрезден стал той печью, где реально сжигали живых людей! Печи немецких концлагерей, в которых кремировались трупы умерших от тифа и холеры, были гуманнейшим средством от возможного заражения здоровых людей, от возникновения эпидемий. Но пламя Дрездена было убийством, «чисто английским убийством», убийством, которому нет оправдания ни на небе, ни на земле.

«Настало время для раскаяния Англии", — сказала член Национального Союза Германии Альфреда Доперштейн. — Только после раскаяния мы можем их простить». Говоря эти слова, она высоко держала страшный плакат, на котором английский штурмовой самолет расстреливает немецкую женщину, посреди горящих развалин Дрездена.

13 февраля 2005 года почтить память погибших в Дрездене собрались немецкие патриоты со всех земель Германии. Это была одна из самых крупномасштабных акций патриотов. Около 6 000 участников марша с чёрными флагами и пылающими факелами под звуки вечной музыки Бетховена и Вагнера прошли по улицам города в едином строю. Над рекой были запущены три тысячи чёрных воздушных шариков.

Как сказал Йоханнес Оппензахлер, бывший школьный учитель: «В конце концов, они скорбят и это признак достоинства… это просто немцы, у которых есть память».

Государственные органы не смогли найти веских оснований для запрета «скорби» и «памяти». Зато эти основания нашли в своих головах члены различных левацких группировок, которые устроили позорные «акции протеста». Именно от них, от либералов и гуманистов, полиции пришлось защищать, так называемых, «экстремистов» — патриотов Германии. Левые тинейджеры кричали: «Харриер прилетит снова!» и «Вспомним Сталинград!».

Именно либералы и гуманисты срывали с полицейских шлемы и, поджигая их, швыряли обратно. Этими символическими актами они подтверждали своё согласие с сожжением Дрездена в 1945 году, и словно желали повторить его снова. В этот день только слепые, дураки и подлецы не видели, или не желали видеть, от кого действительно исходит угроза миру и жизни на земле.

Дай Бог, чтобы не только в. Германии, но и в России нашлись силы, способные их остановить.

Игорь Лавриненко

(При подготовке текста использовались материалы сайта http://zero.thewalls.ru)


БЕЛЫЙ ПОРЯДОК

«Я — ЦАРСКИЙ ГЕНЕРАЛ…»

СМЕРТЬ И БЕЗСМЕРТIЕ АТАМАНА КРАСНОВА

«Убелённый сединами. Умудрённый опытом. Человек, честно проживший почти восемь десятков лет. Солдат. Казак. Русский патриот. Талантливый писатель, отдавший всё своё дарование на алтарь служения Правде и Родине».

Н. Н. Краснов-младший о П. Н. Краснове.

«Не бойся ничего, что тебе надобно будет претерпеть.
Будь верен до смерти, и дам тебе Венец Жизни»

(Откр. II, 10).

«Я умираю с чувством, что долг свой перед Родиной выполнил до конца…
Верю, что Господь Бог вернёт Россию Русским людям…»

П. Н. Краснов, июль 1945-го.

16 января 1947 года, во внутреннем дворе Лубянки были повешены последние герои Белой Борьбы — генерал от кавалерии КРАСНОВ Пётр Николаевич, генерал-лейтенант ШКУРО Андрей Григорьевич, генерал-майор КРАСНОВ Семён Николаевич, генерал-майор ДОМАНОВ Тимофей Иванович, генерал-лейтенант Гельмут Фон ПАННВИЦ, генерал-майор Султан Гирей КЛЫЧ.

А за полтора года до этого — 2 июня 1945 года, в австрийском городе Лиенц английскими масонами, по сговору с жидо-большевицким режимом С.С.С.Р., было выдано на расправу Н.К.В.Д. более 50 тысяч казаков, казачек и казачат.

Долго ещё трагедия Лиенца (или, как её потом назовут «Тирольская обедня») будет бередить сердечную рану всех истинно-Русских людей, которые никогда не забудут безпримерный подвиг казаков-красновцев и их Вождей, оставшихся верными исторической, Белой, Русской России. И в отличие от национальных предателей — генералов-масонов Алексеева, Рузского, Брусилова (который безстыдно поправ Присягу и крестоцелование, пошёл служить в Р.К.К.А.) и прочих, забывших Царя и Веру, явили нам пример ВЕРНОСТИ ДО СМЕРТИ.

Первыми, дабы обезглавим, казаков, обманным путём были выданы казачьи Вожди и все старшие офицеры, среди которых генералы П. П. Краснов, А. Г. Шкуро, С. Н. Краснов, Т. И. Доманов и др. Всего 14 генералов, 2 359 офицеров, 65 военных чиновников, 21 врач и 2 священника Епархиального Управления Казачьего Стана. Все они были вызваны представителями английского командования на т. наз. «конференцию», вывезены в г. Юденбург (!!) и переданы частям СМЕРШа.

Когда же стало известно, что английское командование уже сдало казачьих командиров советским карателям, и будет производить выдачу казаков Советам, по всему лагерю появились чёрные флаги с надписью: «Лучше смерть, чем возвращение в С.С.С.Р.!»

В центральном лагере Казачьего Стана непрерывно совершались Богослужения. После вероломного захвата казачьих командиров, функции Штаба приняло на себя Епархиальное Управление Казачьего Стана в составе 32 священников. На площади был сооружён высокий деревянный помост с походным алтарём и большим крестом. Помост служил амвоном, на котором стоял Св. Престол со Святыми Дарами и развевался чёрный флаг. Молодые мужчины, юноши и мальчики, крепко взявшись за руки, окружили кольцом молящихся, стараясь своими телами защитить слабых, детей и стариков. Служили пять протоиереев, тринадцать священников, один протодиакон и два диакона. «Вдруг послышался шум, и к лагерю стали подъезжать тапки и наполненные вооруженными солдатами грузовики. Плотнее сдвинулись ряды молящихся. На предложение английского офицера разойтись и приготовиться к погрузке, молящиеся ответили преклонением, колен перед Святыми Дарами. «Еще верую яко сие есть самая честная кровь Твоя», читает священник молитву перед Причастием. Но молитва не закончилась. Заработали моторы танков, и они попит на толпу, ломая ряды людей. Раздались стоны и крики раздавленных и искалеченных. Под танками рухнуло возвышение алтаря, порвались и поломались хоругви и утварь. Выпала из рук упавшего священника чаша со Святыми Дарами и «самая честная кровь Твоя» пролилась на землю, смешавшись с казачьей кровью»1.


1 Кубанец. 1993. № 4 (издание «Кубанского казачьего союза» в С.Ш.А.).

Выдача была страшной и производилась с ужасным зверством. Солдаты Аргильского Сутерландского батальона Британской армии во время Богослужения на поле казачьего лагеря Пеггец (район Лиенца) коваными ботинками топтали матерей и казачьих детей, загоняя дубинками и штыками на погрузку в грузовые машины. «Последнее, что врезалось в памяти, — вспоминает чудом выживший очевидец, бегущие по всем направлениям люди.. сломанный помост с алтарём… разбросанные хоругви, иконы. И самое ужасное: солдат, бьющий крестом по голове стоявшего перед ним священника». Была и ещё одна немаловажная деталь этого кошмара. «На редкость кучерявые и черноглазые английские солдаты» с отборными ругательствами на русском языке, били прикладами людей, заставляя их садиться в грузовики. Подъесаул Н. Н. Краснов-младший вспоминал: «Между нами юлят переводчики… ‘Паны должны лезть в машины. Если не пойдут добровольно, против панов будет применяться сила и огнестрельное оружие’ картаво, то с польским, то с галицийским акцептом кричали, надрываясь “толмачи”.».

{9 cтр.}

«По какой-то странной случайности все англичане говорят по-польски» — о выдаче офицеров в Юденбурге2. Как выяснилось впоследствии, это были представители так называемой бригады «Палестина», состоявшей из жидов разных стран, в т. ч. и выходцев из России, которые проводили операцию с особой жестокостью. «Нас репатриируют ЖИДЫ!» — говорили казаки3. Здесь, как нигде, оголилась вековая ненависть племени богоубийц к Русскому Православному Казачеству. Здесь они насладились и упились казачьей кровью досыта… После выдачи английские и американские солдаты занялись мародёрством — грабили всё и всех.


2 Краснов-младший Н.Н. Незабываемое. 1945-1956. M., 2002.

3 Польская Е.В. Это мы, Господи, пред Тобою… Невинномысск. 1998.

…Последним же заветом Петра Николаевича Краснова перед пленением в Юденбурге были слова: «Призываю казаков умереть, но не поклониться сатане!». Трагически и героически сложилась его судьба, и он, как и многие другие, не изменившие своим убеждениям, пополнил число новомучеников за Святую Русь.

Показателен и пример командира XV Казачьего Кавалерийского Корпуса — генерал-лейтенанта Вермахта Гельмута фон Паннвица, явившего собой пример офицерской чести. На следующий день после того, как казаков из расположения корпуса увезли, фон Паннвиц оделся в казачью форму и обратился к английскому коменданту лагеря с просьбой разделить судьбу казаков своего корпуса. «Как немецкому генералу, выдача вам не угрожает», был ответ. «Я пережил с моими казаками иного радостных дней, — заявил, тогда фон Паннвиц, — хочу быть с ними и в тяжёлое время. Мы заключили договор дружбы на жизнь и на смерть!». Англичанина такое заявление удивило, и он предупредил фон Паннвица, что здесь ему ничего не угрожает, а чекисты сдерут с него кожу живьём, и предложил подумать. Но генерал настоял на своём, сказав, что решил быть с казаками до конца, какая бы страшная участь не ожидала их и его… Фон Паннвица вели вдоль состава, готового к отправке в С.С.С.Р. Вагоны были плотно окутаны колючей проволокой. Он не мог разглядеть лиц в окнах. И вдруг от вагона к вагону пронёсся гортанный крик: «Каза-ки-и-и… Батько Па-а-ннвиц с нами-и-и!..». Фон Паннвиц расправил плечи и чётким шагом пошёл мимо переполненных вагонов, серебряные газыри его черкески блестели на солнце…4


4 Алферьев Б.О. Походный атаман батько фон Паннвиц. М. 1997.

Почтим же память тех, кто прошёл до конца, оставшись ВЕРНЫМ. Упокой, Господи, души усопших раб Твоих: мученика Воина Петра и иже с ним убиенных, и всех, за Веру, Царя и Отечество живот свой положивших. И СОТВОРИ ИМ ВЕЧНУЮ ПАМЯТЬ!

От начала и до самого конца генерал Краснов оставался верным Императорской России, и в отличие от обезумевших республиканцев, которыми кишел российский генералитет, а затем и ориентированное на масонскую Антанту Белое движение (Алексеев, Корнилов и пр.) всегда видел спасение России только в Священной Царской Власти. Например, ярый республиканец генерал А. Деникин (во время II Мiровой войны открыто поддержавший сатанинский Совдеп) запрещал черносотенным священникам проповедовать в Добровольческой армии монархические идеи, в то время как П. Н. Краснов, будучи на посту Главы Всевеликого Войска Донского отдал приказ отслужить торжественную панихиду по убиенным жидами Государю Николаю Александровичу и Его Семье, а на одном из торжественных приёмов оркестр Лейб-гвардии Атаманского полка четыре раза подряд играл Национальный Гимн Царской России «Боже, Царя храни!», что вызвало ещё большее раздражение либеральных кругов, печати и командования деникинской армии, добившихся таки в 1919 году отставки «реакционера, монархиста и германофила» Краснова.

Но для истинных Русских он всегда оставался примером. В 1939 году вся Национальная эмиграция чествовала 50-летие начала военного служения П. Н. Краснова. Редактор журнала «Часовой» капитан В. В. Орехов обратился к генералу с письмом, где отразил мнение лучшей части наших изгнанников: «Есть люди, которые уже себе не принадлежат. Отдавши свои силы борьбе и учению других, они сами становятся достоянием народа. У них неизбежны преданные друзья и лютые враги. … Вы всегда были одинаковым. Ваша вера Россию, Ваша непоколебимая уверенность в торжестве Монархии, Ваша горячая преданность Армии покоряли Ваших собеседников и слушателей, где бы они ни были. … И когда будет писаться безпристрастная история Зарубежья, в ней найдётся немало светлых страниц, посвященных Вам, Пётр Николаевич, за Ваше горение, за Вашу честность, правдивость и понимание жизни…

…сотник Краснов в Абиссинии, есаул Краснов в С.-Петербурге, полковник Краснов у Памира, генерал Краснов в Великую войну, Донской Атаман и теперешний наш Воспитатель и Учитель всегда являл собою строгий образ благородного офицера, безукоризненного начальника и достойного Духовного Руководителя»5.


5 Краснов П. Н. Любите Россию! Ростов-на-Дону. 1999.

Любимым изречением Петра Николаевича было: «Я — Царский генерал!». И он до конца остался верен Этому девизу. Будучи уже в эмиграции, он писал: «Теперь, когда поругано имя Государево, когда наглые, жадные, грязные святотатственные руки роются в дневниках Государя, читают про Иго интимные, семейные переживания, и наглый хам покровительственно похлопывает Его по плечу и аттестует как пустого молодого человека, влюблённого в свою невесту, как хорошего семьянина, но не государственного деятеля, быть может, будет уместно и своевременно сказать, чем Он был для тех, кто умирал за Него. Для тех миллионов «неизвестных солдат», что погибали в боях, для тех простых Русских, что и по сей час живут в гонимой, истерзанной Родине нашей.

Пусть из страшной темени лжи, клеветы и лакейского хихиканья людей раздастся голос мёртвых и скажет нам правду о том, что такое РОССИЯ, её ВЕРА ПРАВОСЛАВНАЯ и её Богом венчанный ЦАРЬ».

«…Чудеса идут по Руси. Ищет народ знамений Бога и находит. Уже целует невидимую руку, протянутую к нему с образком, рыдает и кается в прегрешениях. Ждёт Царя… Царя Православного, Царя верующего, Царя, любящего народ свой, знающего его, Царя с чистым, незапятнанным именем. И законного.

Народ давно сказал своё слово. И не только сказал и кровью полил, подвигами неисчислимыми подтвердил.

И слова эти: За Веру, Царя и Отечество!»6


6 Краснов П. Н. Тихие подвижники. Венок на могилу неизвестного солдата Императорской Российской Армии. М. 1992.

Строки эти, написанные вдали от родной земли, ярко характеризуют его как преданного Престолу и Отечеству офицера, и особо ценны нам. ныне живущим и продолжающим борьбу. Также сохранилось свидетельство, когда, будучи перед лицом палачей в Москве (сразу после Лиенца, в июле 1945 г.), генерал П. Н. Краснов ещё раз показал свою несгибаемую силу духа. Как только самолёт с казачьими генералами приземлился на московском аэродроме, тут же у трапа их начали сгружать в лубянскую машину. Один из чекистов увидев. Петра Николаевича, тут же сострил: «— А вот и сам белобандитский атаман в наших погонах! Не снял их скряга! (в 1943 году сталинское правительство, {10 cтр.}спекулируя на чувстве патриотизма Русского народа для спасения своей шкуры, ввело царскую военную форму, в т. ч. и золотые погоны для офицеров и генералов, каковые и были на кителе П. Н. КрасноваЕ. T.).

Пётр Николаевич остановился и, несмотря на свой преклонный возраст, выпрямился и, посмотрев прямо в глаза говорившему, ответил: — Не в ваших, ибо, насколько я помню, вы эти погоны вырезали на плечах офицеров Добровольческой армии. А погоны, которые я ношу, даны мне Государем и я считаю за честь их носить. Я ими горжусь! И снимать их не намерен! Это вы можете сперва сдирать погоны, а потом их снова надевать! У нас это так не принято делать!

— У кого это «у нас»? А? — последовал наглый вопрос.

— У нас. У Русских людей, считающих себя Русскими офицерами!

— А мы же кто?

— Вот это и я хотел бы знать! Да только вижу, что не Русские, ибо Русский офицер не задал бы никогда такого вопроса, как вы мне только что задали!». Так вспоминает этот момент внучатый племянник Атамана Николай Краснов-младший, бывший непосредственным участником событий7.


7 Краснов-младший Н.H. Незабываемое. 1945-1956. М., 2002.

По свидетельству одного из уцелевших ветеранов XV Казачьего Кавалерийского корпуса, подъесаула 1-го Донскою полка Виктора Дудникова, генерала Краснова и его соратников, согласно первоначальному замыслу, должны были казнить ритуальным еврейским способом — публично побить камнями на «Параде Победы» в Москве. Однако в итоге, очевидно, по совету западных жидов, Совдеп отказался от этого вида казни, столь откровенного в расово-религиозном смысле. Героев Казачьего Сопротивления «просто» поносили на мясных крюках за рёбра. Хотя по некоторым данным, престарелого Петра Николаевича удавили струной(!). Это была ритуальная месть проклятой Советской Иудеи непримиримым героям нашего Народа, не увидевшим в ней «Родины-Матери», а продолжавшим видеть в ней злую мачеху, жаждавшую жертвенной Русской крови.

Как талантливый полководец, генерал Краснов сражался за любимую Россию на поле брани, как талантливый писатель, он сражался с её врагами пером. Православный Русский Воин, он всю свою жизнь служил Богу, Царю и Отечеству. За эту службу он и поныне ненавидим всеми, кто вёл и продолжает вести Россию к окончательной гибели. Для колеблющегося, двоедушного, неверного в мыслях и чувствах XX века он остался образцом верности, чистоты, цельности и несгибаемости. А в своей борьбе с жидо-большевизмом, которой он придавал сакральный характер и значение, казачий генерал Краснов был врагом если и не самым сильным и известным, то уж самым непримиримым и последовательным.

Ныне же, всё выше образ Атамана Петра Николаевича Краснова и его верных сподвижников поднимается над Национальным Русским Движением и всё выше поднимают его знамя истинные сыны Казачества на страх жидам и их верным прислужникам — либерал-патриотам, готовым за временное признание антихристовой властью, не то что поступиться убеждениями, но в итоге, незаметно для себя, стать предателями Отечества. Потому-то, в адрес тех, кто воспринял от всего сердца завет безкомпромиссной борьбы генерала П. Н. Краснова, и слышно всё громче доносящееся из их иудиной утробы злобное шипение: «Фашисты!..». Но пусть эти «патриоты» и их хозяева услышат безстрашные слова ныне поминаемого Русского генерала, и содрогнётся мышиная натура их от сего грозного предзнаменования:

«Никогда вы не разрушите России! Слышите: Россия встанет и так прихлопнет вас, что от вас ничего не останется! Она найдёт своего Царя… Не федеративная, но единая неделимая; не республика, но Монархия; не с жидами, но без жидов будет Россия… Здесь на земле вы сгорите в геенне огненной народного гнева и знайте, что если наш народ терпелив и покорен, то он же невероятно жесток в гневе своём и он постоит за свою Россию!»

ВЕЧНАЯ ПАМЯТЬ И ВЕЧНАЯ СЛАВА ГЕРОЯМ,
ДУШУ СВОЮ ПОЛОЖИВШИМ ЗА СВЯТОЕ РУССКОЕ ДЕЛО!
АМИНЬ.

Подъесаул Евгений Тупикин


БЕЛЫЙ ПОРЯДОК

БЕЛЫЙ БИБЛИОГРАФ

ULTIMA THULE. Гиперборейский гнозис. Нордическая герменевтика. Полярное Православие. № 3. — М.: Опричное Братство во имя св. прп. Иосифа Волоцкого, 2005 г. — 60 с.

Выпуск очередного нумера журнала ULTIMA THULE — свидетельство нашего продолжающегося паломничества на Север. А что скажите нам ещё остаётся делать? Не пребывать же на Юге, зияющим, мертвенными пустотами своей теплотности? На Юге, которого попросту нет, а есть черномагическое наваждение князя мiра сего, повелителя кривляющихся бандерлогов. Геополитическое измерение здесь не причём. Север обретается не в результате полярных экспедиций. Хотя последнее то же плохо. Любая крайность, жизнь с подлинным риском, безусловно, богооправдана. Жить, не рискуя, значит, утратить данный нам Божий образ. Север для нас понятие сугубо духовное, а, следовательно, восхождение на полярный Фавор, зависит от некоторых условий...

Эти условия достаточно чётко обозначены авторами данного журнала, открывающегося прекрасной статьёй православного философа Романа Бычкова «Хищное Христианство». «Как же так?» — могут задаться вопросом незадачливые читатели. Христианство и вдруг «хищное»? Спрашивается, каким же оно может быть, если хочет остаться адекватным самому себе? Р. Бычков достаточно явственно указывает на нашу ориентацию, как обособленных, «опричных» в «постхристианском» мiре. Компромисс с мiром в коем Христианство отсутствует явно не для нас. Сие обозначило бы диссолюцию в «воздухе» современности. Стремление попрятаться в «тёмные углы» и чего-то там переждать, так же не наша. Апостасийность всё равно просачивается в «христианские гетто», порождая только анафематствующие друг друга ереси. «Необходимо нечто иное. — Пишет Р. Бычков. — Иной Дух, Иной Образ. Иная «тематизация» Христианства. Последним христианам, жаждущим сохранить себя в своём христианском качестве, должно усвоить в себе дух и образ хищного Христианства. Не спасительны ни гнилостный компромисс с мiром, ни мнимое бегство от мiра, ни сомнительная попытка навязать себя мiру, а спасителен последний и решительный бой, который мы можем в преддверии Последнего Конца дать обступившей нас Тьме.

«Это великая честь родиться хищником! — гласит надпись на одной скинхедовской футболке. От воды и Духа, скажем мы, в крещальной Купели, облекаясь в «Хищного Агнца», дабы не оказаться среди добропорядочных, миролюбивых, но дурно попахивающих «козлищ».

Сими «козлищами просто наводнилась эрэфия, подменившая наше подлинное Отечество. Государственная эстетика, создаваемая представителями сей фауны достойна шизоаналитического исследования. Забавное словцо, пущенное в обиход Ж. Делёзом и Ф. Гваттари, весьма кстати использует Р. Бычков в следующей работе «Спасёт ли мiр красота?», метко подметившим расовую подоплёку сего понятия, относительно творимого у нас бреда. Воистину двуглавые орлы и пентаграммы, «государство ре презентующее себя то наследником СССР, то приемником тысячелетней России» — клиника. «Красота, спасающая мiр и Россию, — пишет Р. Бычков. — это великое Откровение Расы, явленное в Арио-Христианстве. Заметим, что «утомлённым солнцем» и иже с ними, реченная Красота явно не на потребу, равно как и «душ Шарко» явно для них уже не спасителен, не спасителен, разве, что из напалма.

О необходимости определённых условий, при которых возможна наша адекватность, пишет и Дмитрий Жуков в статье «Политкорректность как угроза Традиции». Пресловутая политкорректность явно не наш выбор. Её тропы не ведут в обетованные пределы Севера. Либо корректность по отношению к сексуальным меньшинствам, спидоносным нелюдям и звероподобным особям, либо Традиция с её, мягко говоря, не корректным отношением к перечисленной дегенеративности.

Политкорректность совершенно не совместима и с идеей иерархичности, богоопределённого кастового неравенства, мистическому осмыслению которого посвящена статья Александра Елисеева «Философия неравенства (триптих)». От одноименного сочинения И. А. Бердяева (скажем весьма недурственного), её отличает максимальное проникновение в Традицию и минимальная социализация такого явления, как дух буржуазности, единый в инверсионной роли торгашества и хамства.

Эту идею продолжает и такой симпатичный для нас философ как Ален де Бенуа, пусть и причастный к «паганизму», но всё же не случайно уличённый своим бывшим соратником Г. Файем в скрытом Христианстве. А. де Бенуа приводит слова Эдуарда Берта, о том, что «есть только два сословия: сословие меча и сословие труда; буржуа, делец из магазинчика, лавки, биржи, торговец, посредник, а так же интеллигент, такой же посредник, — все они одинаково чужды как мiру оружия, так и мiру труда, они превратились в жертв неисправимой пошлости разума и сердца». «Несомненно, — резюмирует А. де Бенуа, — для спасения от этой пошлости необходимо возродить аристократию так и народ».

Безусловно, авторы издания не обошли разоблачение пошлости «эзотерической», зело модной нескончаемой как латиносный сериал. Так об «иносказательной бредятине эзотериков» и подлинном понимании текста пишет в работе «Об эзотериках, оккультистах и прочей дряни» Виктория Ванюшкина.

Значительное внимание духовному мiру Вождя Третьего Рейха, уделяет наш соратник Dietrich, разоблачая словоблудия тех, кто считает Адольфа Гитлера медиумом, «чёрным магом», посвященным «Великими Неизвестными». Числа выпущенной ими макулатуры просто не счесть. На примере множества достоверных свидетельств автор доказывает, что духовный мiр Фюрера «включал в себя компоненты различного характера. Здесь и незыблемая вера в Провидение, и сугубо положительная, даже восторженная, оценка личности Христа, и восхищение церковными обрядами католической церкви». Действительно если Гитлер был посланцем тёмных сил, то почему же лучшие пастыри Русской Церкви, Церкви, не впавшей в ересь сергианства, благословили его Крестоносный Поход вкупе с русскими добровольцами и лучшими людьми Европы против красной сатанократии. Пусть попытаются ответить на этот вопрос и Юрии Воробьевский и Валентин Пруссаков и многие другие очернители Белой идеи. Только вряд ли ответят. Фактов то у них нет. Только домыслы, да непрофессионально выполненные заказы.

В заключении скажем: что нумер сей очередная Победа. Его можно сравнить с навигационной картой, тех, кто уже заказал билет к берегам Северного Предела.


БЕЛЫЙ ПОРЯДОК

Р. Бычков. Расовые догматы Православия. (Русская ариософская библиотека. Вып. 4). — М.: Опричное Братство во имя св. прп. Иосифа Волоцкого, 2005 г. — 44 с.

В нынешние времена, которые подлинными традиционалистами, вне зависимости от их конфессиональной принадлежности, характеризуются как «времена последние», «приближение дадджала», «Кали-юга», всё чаще и чаще можно услышать о «кризисе христианства», «постхристианстве», «теологии мёртвого Бога».

В свою очередь мы убеждены, «что Бог поругаем не бывает», но «поругаем» мiр, в котором, как в кривом зеркале, искажается всё подлинное. Попытки искусственно изменить сие искривление, приводят ещё к большей кривизне, дробя изображение в безконечном количестве, делая всё более и более проблематичным обнаружение качественного вектора.

Касательно христианского мiра, то критика «экуменизма», равно как и бюрократическое сближение церквей; борьба за «модернизацию» или ратование за «старый стиль», видятся нам как исключительно пролонгация этой дурной количественности. Не будем .повторять известные истины о соотношении качества и количества. Сия тема достаточно подробно затронута Рене Геноном в книге «Царство количества и знамения времени». От себя добавим, что для нас, церковная разноголосица, переходящая, порою в брань, хотя и прискорбна, но прислушиваться к ней, мы считаем делом неблагодарным. Однозначно выбирая качество, мы рассматриваем его в религиозно-антропологическом аспекте. Напомним, что на санскрите, этом древнейшем индоевропейском языке, слово «раса», при всей многоплановости толкований, обозначало именно «качество».

Книга замечательного русского философа Романа Бычкова, раскрывает этот качественный, сиречь расовый аспект веры Православной. Здесь, конечно же, не может идти речи о биологическом, примитивном расизме, но лишь о предназначении носителей определённого архетипа. Хотя в этом случае биологические характеристики отнюдь не снимаются, но выявляются в своём одухотворённом смысле. «Если же тело твое все светло и не имеет ни одной темной части, то будет светло все так, как бы светильник освещал тебя сиянием» (Лк. 11; 36).

Древняя мудрость гласит, что Закон (в данном случае религиозный), как бы хорош он не был, для тех, кому он не предназначен, становится губительным. Иафетическое обетование предназначено исключительно носителям качества Белой Расы. Для иных же он вырождается в несвойственный Христианству магизм и культ сомнительных божеств, проявляющих себя через расовую память. Примером тому служат всевозможные синкретические африканские секты, сомнительные и безконечно далёкие даже от намёка на благодатность.

Исключительность исследования Р. Бычкова в раскрытии православных Догматов и Таинств. При этом следует подчеркнуть, что здесь не присутствует никакого намёка на «псевдо-ариохристианскую» ересь Ланца фон Либенфельса, с его новоделом в духе доктрины «новых тамплиеров». Всё написанное автором отсылает нас к Св. Писанию и Преданию Церковному и ни в малейшей степени не противоречит основам нашей Веры. Так Р. Бычков указывает на что, «Что Таинства не совершаются, так сказать, «механически», из-за того только, что бы были произнесены все установленные слова и произведены все установленные действия. Помимо сих, необходимо так же. чтобы существо, коему Таинство передаётся, соответствовало неким предварительным условиям, без наличия коих Таинство нельзя назвать действительным». Добавим, что носителям иного качества, оно идёт только во вред, не пробуждая в них, ничего кроме внутренней сумятицы. Да и сама Церковь, допускающая подобное, превращается в Вавилонскую башню. Представим себе только грохот тамтамов вместо наших размеренных распевов, «святые лики» писанные с голливудских афро-американских кинозвёзд и, наконец, руку «батюшки» приобщающего нас к Таинству Святой Евхаристии, из африканского племени хуту, отличившегося в межплеменных конфликтах недюжинной жестокостью. Кстати сие стало повсеместной тенденцией на Западе, где пресловутой политкорректности жертвуется человек как образ Божий.

Чрезвычайно важным видится нам, раздел книги посвященный расовым аспектам Крещения Руси. Особенно сейчас, когда так называемые «неоязычники» пытаются втолковать русскому человеку, будто Крещение Руси, было осуществлено по злому умыслу инверсионных сил. На богатейшем историческом материале Р. Бычков развенчивает сии богопротивные домыслы, доказывая, что Крещение Руси было как раз качественным, в определённом смысле консервативно-революционным ответом княжеского русского сословия на вызов со стороны инородного жречества, пополнявшего свои ряды из угро-финской карелы, чуди, веси и мери. «Неудивительно, что представители этого инородного слоя, — пишет автор, — столь широко практиковали человеческие жертвоприношения (несвойственные, в общем, славянам), безжалостно закалая в жертву своим истуканам (как выразился наш историк-славянофил) «русоволосых юниц и юношей». Так что есть над чем призадуматься языческим поборникам «истинного арийства».

Великой надеждой проникнуты страницы книги, посвященные теме русского мессианства. Столь характерной для нашего культурного контекста, в который вписываются и предания о Китеж-граде, и историософия Третьего Рима, и пророческие прозрения Ф. М. Достоевского. И вновь мы подчёркиваем, что вне выявления качественной компоненты эта мессианская роль размывается в мутных потоках всесмешения. «Современное человечество, ввергнутое в своего рода «расовый апокалипсис», — констатирует Р. Бычков, — всё более приближается к состоянию «разлагающегося трупа». Внешним образом это выражается в утрате иафетитами Белой Расы контроля нал историей, в том, что на пространстве, как Старого, так и Нового света не то, чтобы её «привилегированное положение», по даже простое выживание Белых, как биологического вида поставлено под вопрос. В таких условиях, все попытки определить мессианскую роль России, минуя расовое измерение сей роли, заведомо неверны и, в конечном счете, неправославны».

Книга Романа Бычкова ещё уникальна тем, что фактически продолжает преемственность нашего любомудрия, берущего начало от святоотеческой традиции. В период утраты качественности, наступления мультикультурного Кинг Конга, она обретает дополнительную актуальность. Воистину, своё, родное, нам должно сохранить. Не нам ли сказано: «Не давайте святыни псам, и не бросайте жемчуга вашего перед свиньями, чтобы они не попрали его ногами своими и, обратившись, не растерзали вас» (Мф. 7; 6).

Сергей Яшин

ЦАРСКIЙ ОПРИЧНИКЪ #37 (ОСОБЫЙ ВЫПУСКЪ)
АДРЕС ДЛЯ СВЯЗИ: 109518, МОСКВА, А/Я 10, МАКЕЕВУ A.M.
E-mail: loring@msk.internet2.ru


ЦАРСКИЙ ОПРИЧНИК #37 (ОСОБЫЙ ВЫПУСК). Братство св. прп. Иосифа Волоцкого

Hosted by uCoz