Две оккупации

Первая страница обложки
Вторая страница обложки (Воспоминания Ганса-Ульриха Руделя)
Титульный лист книги
Содержание
Антон Кузнецов. Про «ужасы немецкой оккупации»
Антон Кузнецов. Ваши радости — наши скорби
Александр Мамаев. Оковы неправды
Вильям Пирс. Потопление «Вильгельма Густлофф»
Северный стяг. (Стихи Николая Боголюбова)
Третья страница обложки (Стихи Николая Боголюбова)
Четвёртая страница обложки (Выступление Адольфа Гитлера по радио 22 июня 1941 г.)




ДВЕ ОККУПАЦИИ


«…Когда мы стояли в Сарабузе и поддерживали себя в форме, занимаясь подъёмом тяжестей и метанием диска после вылетов, на аэродроме часто приземлялся самолёт, выкрашенный чёрной краской. Из него выходили необычные пассажиры. Однажды член экипажа сказал мне по секрету, что происходило. Этот самолёт привёз русских священников из свободолюбивых государств Кавказа, которые вызвались выполнить важные задания немецкого командования. Одетый в рясу, с развевающейся бородой, каждый из них нёс на груди небольшой пакет либо с фотокамерой, либо со взрывчаткой — в зависимости от задания. Эти священники считали немецкую победу единственным шансом вновь обрести независимость своей страны, а вместе с ней и свободу своей религии. Они были фанатичными врагами большевицкого мира и поэтому нашми союзниками. До сих пор они стоя у меня перед глазами: люди с белыми бородами и благородными чертами лиц, как будто вырезанных из дерева. Из глубины России они доставляли снимки, месяцами находясь в дороге и возвращаясь после завершения задания. Если кто-то из них исчезал, то, скорее всего, погибал ради свободы, либо в результате неудачного вынужденного прыжка с парашютом во время выполнения задания или на обратном пути за линию фронта. На меня произвёл большое впечатление рассказ моего собеседника о том, как эти священнослужители без колебаний прыгали в ночь, вдохновлённые верой в величие своей миссии…»

Ганс-Ульрих Рудель.
«Пилот «Штуки». Воспоминания».


ДВЕ ОККУПАЦИИ

 

Сборник статей
о Советско-германской войне

 

Москва
2007


Содержание

 Стр.
Антон Кузнецов. Про «ужасы немецкой оккупации»3
Антон Кузнецов. Ваши радости — наши скорби14
Александр Мамаев. Оковы неправды27
Вильям Пирс. Потопление «Вильгельма Густлофф»   40

Про «ужасы немецкой оккупации»

Каждый год в канун очередной годовщины «великой победы» Советского Союза в позорнейшей «великой отечественной» войне матерые советские пропагандисты, а также их подголоски рангом пониже из числа «демократической общественности» начинают с особенной силой изощряться в описаниях «ужасов немецкой оккупации» и того, что будто бы ждало нашу страну в случае победы «гитлеровцев».

С советских брехунов, впрочем, спрос маленький, и ничего другого от них ждать не приходится. Куда как удивительнее слышать в наши дни подобную пропагандистскую белиберду из уст людей, причисляющих себя к общественности антисоветской и патриотической.

Так один из известных публицистов Русского (?) Зарубежья поведал изумленной публике увлекательный рассказ о лично им пережитом «ужасе» немецкой оккупации. Дело было в 1941 г. сразу после освобождения немцами г. Гомеля от большевиков. «К приходу немцев», — повествует нам жертва фашизма, — «я три года учил немецкий язык, и мог довольно сносно объясняться. Однажды, в разговоре с немецким унтер-офицером, я посетовал о том, что у нас закрыты школы, и я не могу учиться дальше. Он меня спросил, сколько классов я закончил. Когда он услышал, что семь, то сообщил мне, что я и так чересчур учёный — когда в СССР установится немецкая власть, русские будут кончать четыре класса. При этом следует отметить, что он совершенно не хотел меня обидеть: он весьма сердечно относился к «туземцам» и просто объяснял мне, какие будут порядки».

Не знаем, может быть, русские в Зарубежье уже настолько ожидовились, что подобные высказывания считаются там нормальными и вполне приличными. Но русскому, живущему в России под прессом советско-еврейской пропаганды, неуместность и позорность подобных антифашистско-просоветских высказываний ясна и очевидна. Это особенно чувствуется в те дни, когда путинский режим празднует очередную годовщину своей «Победы», словно забью, КАКАЯ армия и на КАКОЙ стороне сражалась под тем флагом, который ныне объявлен Государственным флагом «Российской федерации». Но если об этом «забыла» путинская пропаганда, то всякий русский человек обязан помнить, что во Второй Мiровой войне Русская Армия (куда входили РОА, казачьи части, Русский охранный корпус и ряд других формирований) воевала на стороне Германии, являясь союзной армией Вермахта. Немцы являлись нашими формальными союзниками, включая сюда и того самого немецкого унтера, о котором пишет гомельский «патриот», а потому поклепы на немецких военнослужащих, это поклепы на боевых товарищей русских солдат, на наших союзников в борьбе с советами.

Что же касается фактической стороны утверждения об «ужасах» четырехклассного обучения, то позволительно будет напомнить некоторые сведения о состоянии системы образования при немцах на оккупированной ими территории СССР. Факты эти позаимствованы нами из насквозь просоветской книжки «Нацистская оккупация и коллаборационизм в России 1941-1944», вышедшей в 2004 г. в Москве в издательстве «Аст». Автора этой книги Б.Н. Ковалева никак нельзя упрекнуть в симпатии к немцам и «власовцам», ибо в своем предисловии он пишет, что «люди, осознано и добровольно перешедшие на сторону врага и с оружием в руках, или, используя свой интеллект, воевавшие на стороне Германии не могут рассматриваться как патриоты» и клеймит позором тех, «кто прямо или косвенно пытается реабилитировать лиц, сотрудничавших с немцами в годы Великой Отечественной войны».

Политике немцев в области образования автор отвел 32 страницы своей 500 страничной книги. Почти все собранные им факты документированы. Итак, слово советскому патриоту (все выделения наши):

«В первые же недели оккупации в школах прошли чистки от «нежелательного элемента». Все преподаватели в обязательном порядке заполняли анкеты, где, кроме традиционных, были и следующие вопросы: вероисповедание, место рождения отца, национальность отца, девичья фамилия матери, место рождения матери, национальность матери, образование, профессия, где работал, какую занимал должность, был ли членом или кандидатом в ВКП(б), не было ли в роде жидов до деда, служил ли в армии, с какого времени проживает в данной местности» (стр. 400).

Как видим, в результате заполнения данной анкеты из числа учителей автоматически вычищались все жиды и большевики. Думаем, что всякий русский человек за введение такой анкеты может немецкую оккупационную администрацию только поблагодарить.

«Русское население извещалось о том, что согласно распоряжению германского командования в сельской местности открываются школы в объеме четырех классов и семилетки в городе. Обучение планировалось бесплатное, за исключением сбора на уборщиц» (стр. 401)

Так, что в городе Гомеле русский мальчик мог рассчитывать при немцах на бесплатное семиклассное образование.

«Организация учебного процесса осложнялась отсутствием новых учебников. Временно было решено сохранить старые, довоенные, предварительно уничтожив в них все упоминания и высказывания вождей Коммунистической партой и советского государства. Переживший оккупацию ставропольчанин М.А. Горькавый так вспоминал об этом: «В начале сентября нас мальчишек, живущих на Подгорных улицах, заставили идти в школу, которая открылась в двухэтажном большом доме. На первом занятии дал напутствие немецкий офицер на достаточно чистом русском языке. Затем достали мы свои учебники и начали по команде заклеивать бумагой всех партийных вождей и военачальников. Потом появился батюшка в рясе и с крестом, и с того дня мы стали изучать закон Божий» (стр. 403)

Уничтожение портретов «вождей», «военачальников» и тому подобной сволочи можно, конечно, только приветствовать. Равно как и преподавание закона Божьего. То, что было сделано немцами, до сих пор не сделано вождями «демократической» РФ. Кто же после этого настоящий оккупант?

«С немецкой педантичностью оккупанты выпускали различные приказы и распоряжения, регламентирующие работу русских школ. Согласно их требованиям занятия в школе начинались в 8 часов. Перед началом занятия читалась молитва «Царю Небесный», а после занятий «Достойное есть». Все дети должны были являться в класс за 15 минут до звонка чистыми, в опрятной одежде… Продолжительность уроков — академический час — 45 минут. Перерыв между уроками составлял 10 минут. Работники школы, учителя, являлись на работу за 20 минут до начала занятий» (стр. 404)

Без комментариев.

«В Риге и Берлине разрабатывались программы, учитывающие изменившиеся реалии. К этой работе активно привлекались русские эмигранты … В Новгороде при отделе народного образования была создана методическая комиссия из учителей города и близлежащих деревень по корректированию программ и пересмотру учебников. Предполагалось, что они будут проводить работу «по очистке программ и учебников от всяческого коммунистического хлама и подбору более ценного материала». Одной из задач, которую поставили немцы, был просмотр библиотечных фондов. Книги сортировались на три основные группы: 1) политические, 2) дореволюционные классики, 3) научная литература. Работы классиков марксизма и советских руководителей уничтожались. Такая же судьба была уготована произведениям писателей еврейской национальности. Прочая литература могла выдаваться населению» (стр. 406-407)

Вникнем. Немцы поручают самим русским очистить учебники от «всяческого коммунистического хлама» и вышвырнуть из библиотек «работы классиков марксизма» и «произведения писателей еврейской национальности»! Что за чудеса! И это оккупация? Если это оккупация, то что же тогда представляет собой нынешний ельцинско-путинский режим?!

«Отсутствие новых учебных программ компенсировалось коллаборационистами многочисленными методическими указаниями в оккупационной печати. Так в феврале 1942 года, вскоре после опубликования в коллаборационистской газете «Правда», выходившей в Риге, статьи «Марина Цветаева не выдержала советской жизни», по школам Пскова, Порхова, Дно прошли «уроки памяти повесившейся в Москве великой русской поэтессы»…» (стр. 408)

Без комментариев.

«Иногда на должность инспекторов назначались известные учителя-новаторы. Так в Волосовском районе Ленинградской области инспектором школ в 1941-1943 годах работал В.С. Радченко. Он разрабатывал методические указания по таким предметам, как русский язык, арифметика, география и естествознание для начальных школ. Кроме того, по распоряжению немецкого коменданта Фрунка он следил, чтобы в советских учебниках, используемых для преподавания, «СССР» было заменено на «Россия», вместо «Ленинград» писалось «Петербург» и т.д.» (стр. 409)

Честь и слава немецкому коменданту Фрунку, распорядившемуся заменять ублюдочный «Ленинград» на наш Петербург! Да при наличии таких комендантов-оккупантов лет эдак через пять такой «оккупации» на русской земле не осталось бы ни одного города, ни одной улицы, ни одного завода, школы, института, больницы, театра и парохода, оскверненных грязными имена нелюдей из числа большевицких оккупантов.

«Учительские курсы в Орле функционировали на постоянной основе. Как заявлял бургомистр города Старов, переобучение должны пройти все учителя города и округа. Если педагоги приезжали из близлежащих населенных пунктов, их размещали в общежитиях. Все слушатели обеспечивались при содействии немецкой комендатуры регулярным питанием. Лекции на этих курсах были рассчитаны на 10 дней и сопровождались показами кинофильмов. Учителей знакомили «с жизнью новой Германии, школами Германии, с проблемами организации Новой Европы и освобожденной России». Кроме курсов учителей регулярно собирали на различные конференции и собрания». (стр. 412).

Без комментариев. Напомним только, что всё это сообщает нам советский историк, не немецкий.

«25 июля 1942 года директором орловской начальной гимназии школы № 1 был устроен детский праздник, на котором присутствовали представитель германского командования генерал Гаманн, бургомистр Старов, завотделом просвещения г-н Ищенко и другие гости… Генерал Гаманн, как самый почетный гость, встал и передал привет от главнокомандующего, выразил благодарность директору школы и всем учителям за проделанную работу, поблагодарил всех детей и особенно Цыплакову, ученицу 3-го класса «а» и Журавлеву, ученицу 1-го класса «а». Генерал говорил об открытии двух новых школ в Орле и просил всех детей передать своим товарищам об этом. Генерал пожелал детям хорошо отдохнуть, набраться сил для работы с 1-го сентября, а главное, быть всегда послушными и дисциплинированными» (стр. 413).

Рехнулись что ли эти немцы? Какой ещё детский праздник для «унтерменшей», когда война с этими «унтерменшами» в самом разгаре?! На дворе июль 42-го года!! Решающая фаза летнего наступления Вермахта! За два дня до школьного праздника, 23 июля немецкие войска после упорного боя овладели Ростовом, форсировали Дон, захватили плацдармы и открыли своим танкам дорогу на Кавказ. В этот же день части 6-й армии ген. Паулюса начали наступление на «Сталинград». Положение большевиков отчаянное. Сталин бросает против германских войск свои последние резервы, а 28 июля издает знаменитый приказ № 227 «Ни шагу назад!». На всем южном крыле немецкого Восточного фронта идут кровопролитные бои, решается судьба всей кампании, а эти идиоты немцы вместо помощи фронту две новые школы для «унтерменшей» открывают!

Кстати, об этом ген. Гаманне автор сообщает, что он «требовал ежемесячные отчеты от отдела народного образования с информацией о количестве восстановленных, но не открытых школ с указанием причины» (стр. 415).

«На 1942—1943 учебный год немцами были утверждены следующие праздники и каникулы для русских школьников: 24 декабря—9 января — зимние каникулы; 19 января — Крещение; 15 февраля — Сретение; 7 апреля — Благовещение; 20 апреля — день рождения Вождя; 22-27 апреля — Пасха; 1 мая — национальный праздник; 3 июня — Вознесение; 12-15 июня — Троица. Учебный год должен был заканчиваться 31 июля, а начинаться 4 октября. В дни каникул все учителя обязывались один или два раза в неделю в организованном порядке посетить с учениками ближайшую церковь». (стр. 417).

Где бы нам теперь найти такое правительство, которое Крещение, Сретение, Благовещение, Пасху, Вознесение и Троицу объявит нерабочими днями?!! Какое после этого правительство мы должны считать оккупационным: тогдашнее немецкое или нынешнее советское правительство «Российской федерации»?

«На Северо-западе России для учеников 1—4 классов за основу брались учебные пособия, изданные в Риге на русском языке в начале тридцатых годов. Те, в свою очередь, во многом являлись перепечатками с дореволюционных изданий, особенно «Родное слово» для первого класса. Домом просветителей рекомендовалось перед Рождеством проводить утренник для детей 5-8 лет «Как детей чекист советский чудной ёлочки лишил, но затем солдат немецкий детям ёлку возвратил» (где в роли бабы-яги выступал работник НКВД). В учебнике для второго класса не было ни одного упоминания о Германии или национал-социализме. Учащимся предоставлялась возможность знакомиться с русскими народными сказками, произведениями Ахматовой, Бианки, Блока, Чехова, Чуковского и др. Основная тематика книги — ребёнок в семье, необходимость трудиться, красота природы, любовь к родному краю» (стр. 417—418)

Да уж ничего не поделаешь, возвращению ёлки мы действительно обязаны исключительно немцам, до войны ёлка была запрещена.

«Следующим этапом, рассчитанным на учеников 6-7 классов, было ознакомление с «Протоколами сионских мудрецов» и книгой А. Мельского «У истоков великой ненависти (очерки по еврейскому вопросу)». По ним каждый учащийся должен был подготовить доклад. Наиболее распространенными являлись темы: «Великий обман “отечественной войны”», «Еврейское засилье в современном мiре», «Германский бунт и ответ мiрового еврейства». Важное место в воспитании молодого поколения в духе «Новой Европы» занимало изучение истории России после 1917 года с антисоветских и антисемитских позиций. На уроках устраивалась читка и обсуждение книг П. Краснова «Понять — простить», сборников «Россия на Голгофе», «В подвалах ГПУ». Все эти печатные издания подвергали ожесточеннейшей критике все действия и мероприятия со стороны советской власти и Коммунистической партии… Летом 1943 года оккупантами было объявлено, что в районах, где для этого есть предпосылки, в городах будут открыты 8—10 классы. В Брянске для этого приступила к работе специальная комиссия» (стр. 419).

Где же пресловутые четыре класса и прочие «ужасы» оккупационного режима? И кто из нормальных русских людей с неповрежденным национальным сознанием будет осуждать «читку и обсуждение книг П. Краснова «Понять — простить», сборников «Россия на Голгофе», «В подвалах ГПУ»?

«В сентябре 1942 года в Ставрополе был открыт сельскохозяйственный институт, директором которого стал профессор Флоренс. В октябре начались занятия со студентами. Институт даже выпускал свою собственную газету, которую редактировал профессор С.А. Арамян. Преподаватели получали оклады и продовольственные карточки по высшей из возможных категорий» (стр. 421)

К слову сказать, по другую сторону фронта, у советских «оклады и продовольственные карточки по высшей из возможных категорий» получали только профессора и ученые, участвовавшие в разработке новейших видов вооружения, а уж никак не сельхозакадемики пресловутой ВАСХНИЛ.

А вот абзац специально для гомельского «патриота»: «В современной западногерманской исторической литературе закрепился тезис о том, что нацисты во многом проиграли эту войну из-за излишней жестокости оккупационного режима, недальновидности Гитлера и полного игнорирования интересов местного населения, особенно в сфере образования. Приведенные факты опровергают это» (стр. 428)

Последнее абсолютно верно. Дальше автор пишет о том, что подлинной причиной поражения немцев было то, что «ни одна социальная группа в нашей стране, несмотря на хорошо организованную систему идеологической обработки, не пошла на службу к врагу, Лишь незначительная часть педагогов и их воспитанников встала на путь предательства», но это обычная большевицкая пропагандистская брехня. В любом случае даже автор-необольшевик, зараженный до мозга костей советским патриотизмом, верящий в холокост и тому подобную дребедень, вынужден признать, что политика оскотинивания «унтерменшей» реально немецкой администрацией не проводилась ни единого дня.

Историческая наука, как и всякая наука, имеет свои внутренние законы, оставаясь в рамках которых, невозможно доказать ложь, поэтому автор «Нацистской оккупации …» взялся за заведомо безнадежное дело — доказать «ужасы немецкой оккупации» научно, а как раз научно-то это сделать и невозможно потому, что наука работает с фактами, а не с пропагандистскими небылицами, она ищет истину и несовместима с ложью. Поэтому результат у Ковалева получился прямо противоположный задуманному, вышло у него не обличение «оккупантов», а их апология. Не знаем только, понимает ли это сам автор.

Вся большевистская агитка о намерениях немцев превратить русское население в рабов и скотов базируется не на реальных фактах, а на их передергивании, чтобы не сказать, на откровенных баснях и выдумках, и на каких-то, никакими документами неподтвержденных, устных высказываниях Гитлера. Так, например, книга «Застольные разговоры Гитлера» повествует нам о том, что фюрер якобы сказал в одной беседе такие слова: «Если русские, украинцы, киргизы и прочие научатся читать и писать, нам это только повредит… Гораздо лучше установить в каждой деревне репродуктор и таким образом сообщать людям новости и развлекать их, чем предоставлять им возможность самостоятельно усваивать политические, научные и другие знания» (Запись от 11.04.1942).

Пусть бы даже так оно и было, но застольные разговоры тем и отличаются, что на них можно болтать всё, что угодно, наутро совершенно забывая о сказанном, Сталин, помнится, тоже на одном из застольных разговоров произнес тост за истребляемый им миллионами русский народ, только какой сумасшедший может воспринимать этот застольный тост всерьез? Кстати сказать, если про репродукторное «образование» Гитлер только болтал за бокалом шампанского, то Сталин осуществил его на деле, установив в каждом деревенском доме «тарелку», откуда люди только и могли получать новости, «политические, научные и другие знания».

Думается, русскому человеку не пристало быть на побегушках у советско-еврейской пропаганды и повторять её зады про «ужасы немецкой оккупации».

Антон Кузнецов, г. Москва.
25 апреля/08 мая 2006 г.


Ваши радости — наши скорби.
К очередной годовщине «Великой победы»

В эти дни, когда путинский режим празднует очередную годовщину своей «Победы» в «великой отечественной» войне, а в столице нынешней Эстонии Таллине-Ревеле разыгрывается инспирированное этим режимом лицемерное «всенародное возмущение» против переноса (только переноса!) памятника советским солдатам-оккупантам Красной армии-поработительницы, надлежит дать оценку этой «победе» и этому «празднику» с точки зрения православного русского человека.

Засвидетельствовать ложь этого праздника является нашим христианским долгом, а также долгом памяти тем, кто умер под пулями и пытками, в мучениях и болезнях, в голоде, холоде и нищете, но не признал этой антихристовой власти, её «праздников» и её «побед», кто на призыв христопродавцев сделать советские «радости» своими радостями, отвечал им в лицо: «нет, ваши радости — это наши скорби, а ваши скорби — это наши радости».

Когда 22 июня 1941 г. германский Вермахт нанес сокрушительный удар по Рабоче-крестьянской Красной Армии, русский человек радовался от всего сердца, а 8 мая 1945 г. в день капитуляции Германии и сталинского торжества он скорбел, И до сегодняшнего дня истинного русского человека легко отличить по его поведению 9-го мая: посмотри, как себя ведет человек 9 мая, — празднует или скорбит? — и если скорбит, то ты нашел своего русского собрата. Каждый год проходит этот незримый смотр верных исторической России людей, не принимающих советской лжи и советских «радостей».

Пока на земле остается хоть один православный русский человек, стоящий за Христа и правду Его, сатана никогда не сможет одержать своей окончательной победы над христианской Россией. Вот почему все «победы» антихристова режима, включая «великую победу» в «великой отечественной» войне, обречены оставаться позорными поражениями, пока русские люди сохранят способность отличать Истину от лжи и будут иметь мужество обличать эту ложь и свидетельствовать о правде.

Это, конечно, прекрасно понимает и сам антихристов режим, и потому все его усилия на протяжении последних 90 лет направлены именно на то, чтобы путем кровавого террора и оглупляющей пропаганды смешать в сознании русских людей понятия добра и зла, истины и лжи, вытравить из их сердец Христа и заставить их покланяться антихристу. Празднование советских праздников стало одним из способов приведения к покорности антихристу, а отношение к этим праздникам — показателем сопротивляемости русского человека поработившей его антирусской власти.

Пока русский человек покорялся антихристовой власти только как внешней силе, но не признавал её праздников и «радостей» своими, он всё еще оставался русским человеком, способным распрямиться и восстать, и потому эта власть не могла быть спокойна за свою участь, Лишь тогда антихристов режим смог бы радостно праздновать свои «победы», когда подвластные ему рабы не просто исполняли бы приказы этого режима, но сами стали бы радоваться своему рабству и советским «радостям» и праздновать свое отречение от России и Христа. Популярность советских праздников в народе, таким образом, всегда была для режима той мерой, которой он мог измерять успешность уничтожения им русского народа как народа христианского и исторического.

Никогда сатанинская сущность советской власти не проявлялась так ярко, как во время Советско-германской войны, почему и «всенародное» празднование победы в этой войне заняло особое место в пропаганде антихристова и антирусского режима, стремящегося выдать себя за «русский», а при помощи советской лже-церкви и за «христианский». Существующая власть потому и устраивает каждый год помпезные торжества «великой победы» с парадами и салютами, изощряется в описании «ужасов немецкой оккупации», восхваляет «защитников Родины», а в последние годы усилиями Московской патриархии организует и панихиды по красноармейцам и жертвам «холокоста», что победа в Советско-германской войне впервые дала режиму то, чего он до этого не мог добиться никаким террором — произошел духовно-нравственный надлом русского народа, и появились в массовом количестве люди, «не на словах, а на деле», не по принуждению, а от всего сердца признавшие советские «радости» своими радостями и составившие социальную опору существующего режима. Впервые режим добился не только внешней покорности и лояльности, но и внутреннего, сердечного приятия и признания себя миллионами людей. Поэтому «День победы» 9 мая это действительно «всенародный праздник», но только не русского, а советского народа, который в этот день отмечает день своего рождения.

Для русского же человека 9 мая 1945 г. — одна из самых страшных дат его истории, гораздо более страшная, чем 7 ноября 1917 г., ибо в октябре 1917 г. русский народ попал под жидо-большевицкую власть, но не покорился ей внутренне, а в мае 1945 г. началось (и продолжается по сей день) массовое перерождение русских людей в советских человеков, признавших эту власть «нашей» властью, советские радости «нашими» радостями, а советское оккупационное правительство — «нашим» правительством, как и призывал к тому русских людей ещё в 1927 г. христопродавец бывш. митр. Сергий (Страгородский).

Советский человек (ныне называемый «россиянином») сможет вновь стать русским православным человеком не ранее, чем отвергнет и возненавидит празднование «9 мая». Пока этого не будет, советский человек обречен смотреть на русских православных людей как на «сумасшедших», как на «ненавистников России» и «предателей Родины».

Советский человек утерял религиозное понимание жизни, живет чужим умом, его мысль скользит по поверхности явлений, не поднимаясь в высоту и не уходя в глубину, он по сути — материалист, и духовное познание мiра ему недоступно. Поэтому он так легко глотает пропагандистскую дребедень о «массовом героизме советских воинов» и о том, как «гитлеровцы» мечтали «превратить Россию в колонию, а русский народ в рабов».

Как будто до 22 июня 1941 г. Россия не была колонией, гигантским концентрационным лагерем, а русский народ не был на положении безправных рабов, только не у «гитлеровцев», а у жидо-большевиков!..

Что же могло нести нам, русским вражеское вторжение, начавшееся 22 июня? Рабство, несвободу, вымирание? Но разве есть рабство горше большевицкого? Несвобода большая советской? Вымирание более страшное, чем начатое Лениным, продолженное Сталиным и оканчиваемое Ельциным-Путиным?

Советский человек, привыкший жить в двух измерениях и не способный прорваться к жизни духовной, никак не в состоянии уразуметь, почему же это русский православный человек радовался приходу немецких оккупантов на смену оккупантам советским. Советский человек не имеет в своей душе «органа», способного распознавать то особенное зло, которое было присуще только советской системе и делало по сравнению с нею все остальные системы благодетельными и человеколюбивыми. Отрекшийся от Христа и Его Церкви советский человек безсилен понять, что же является самым главным в жизни как отдельных людей, так и целых народов, так что с потерей этого главного человек перестает быть человеком, а народ — народом. Поэтому советский человек и приходит в ярость всякий раз, когда читает слова из Пасхального Послания 1948 г. митрополита Анастасия (Грибановского):

«Атомные бомбы и все другие разрушительные средства, изобретенные нынешней техникой, поистине, менее опасны для нашего отечества, чем нравственное разложение, какое вносят в русскую душу своим примером высшие представители гражданской и церковной власти. Разложение атома приносит с собой только физическое опустошение и разрушение, а растление ума, сердца и воли влечет за собой духовную смерть целого народа, после которой нет воскресения…»

Русский православный человек в отличие от советского знает, что никакой народ не может быть уничтожен и истреблен никаким внешним насилием, если он сохраняет неповрежденным свой дух, и наоборот ничто не может спасти народ от гибели, если дух его изнасилован, извращен и уничтожен. Русский православный человек всегда помнил слова Спасителя о том, что не нужно бояться убивающих тело (Мф. 10:28), почему он и радовался приходу гитлеровцев, ибо на смену советской власти, 25 лет уничтожавшей русский православный дух, пришла власть, не посягавшая не православный дух русского народа. Даже душу и тело русского народа эта немецкая оккупационная власть насиловала менее жестоко, чем власть советская.

Германское нашествие на Россию при всей его жестокости (к тому же часто выдуманной жидо-большевицкой пропагандой) не шло дальше эксплуатации русской физической силы и материальных ресурсов. Все ограничения в духовной области, если и вводились немцами, то лишь с этой целью — облегчения материальной эксплуатации. Как бы не был жесток этот режим, как бы он не сокращал численность русского населения, пусть бы даже до 20-30 миллионов человек (население России времен Екатерины II), как предлагали самые фанатичные нацисты (если, опять же, это не выдумка), он не смог бы вычеркнуть наш народ из истории. Тем более, что гитлеровские планы это было одно, а реальность оказалась далеко не такой страшной как в планах.

Изначально немцами предполагалась политика колонизации России с расчленением её на Прибалтику (присоединялась к Германскому рейху как протекторат), и рейскомиссариаты «Белоруссия», «Украина», «Московия» и «Кавказ». Последний мыслился как союзное государство, населенное «арийскими народами» — «казаками», калмыками и горцами. За Волгой предполагалось создание самостоятельного русского государства с марионеточным правительством (вроде правительства Петэна-Лаваля в неоккупированной части Франции или Путина-Фрадкова в нынешней РФ), небольшими вооруженными силами и своей финансовой системой.

Покоренные территории предполагалось эксплуатировать материально, восстановив рыночные отношения в промышленности и сельском хозяйстве, и заселять немецкими («арийскими») колонистами. Последние должны были создавать «очаги немецкой культуры».

Еврейство предполагалось изолировать в гетто, ликвидировав наиболее вредный его элемент. Никакого «холокоста» даже и не планировалось, и православный русский человек не верит в него ни единой минуты.

Рассмотрим это оккупационный режим внимательнее.

Там, где есть рыночные отношения, уже невозможен никакой тотальный контроль над свободой человека, почему истинные социалисты — большевики в отличие от горе-социалиста Гитлера, который этого не понимал, стремились ликвидировать частную собственность полностью.

Там, где есть свобода вероисповедания, уже невозможен никакой тотальный контроль над духом и мыслью человека, почему истинные богоборцы — большевики в отличие от религиозно-терпимого Гитлера, который этого не понимал, повели беспощадную борьбу против веры и Церкви, стремясь физически ликвидировать всё духовенство и всех хоть сколько-нибудь активных мiрян полностью.

Там, где часть территории страны остается формально независимой, имея свои вооруженные силы, всегда есть возможность для национального возрождения, поэтому истинные империалисты — большевики в отличие от горе-империалиста Гитлера, который этого не понимал и оставлял на местах (в Африке и Азии) французскую, бельгийскую и голландскую колониальные администрации, а в Европе создавал самостоятельные правительства Франции, Хорватии, Дании, Словакии, Норвегии, стремились советизировать захваченные ими территории полностью.

Наконец, там, где еврейство стеснено настолько сильно, что вопрос идет лишь о его физическом выживании, неизбежно привлечение местного населения на административные должности всех уровней и в экономику, и как следствие — обратное воздействие культуры «покоренного народа» на культуру «покорившего народа» (особенно, если первая не уступает последней), почему истинные русофобы — большевики в отличие от Гитлера и продвигали жидов и инородцев на все руководящие посты и во все средства массовой информации, чтобы лишить русский народ даже теоретической возможности овладеть культурой государственного управления и обсуждать вопросы государственного строительства.

Практически же от политики колонизации германскому Рейху пришлось отказаться уже на второй год войны, когда появились и национальные войсковые части (хотя Гитлер и продолжать по инерции твердить, что «только немцы могут носить оружие») и полунезависимые национальные администрации (самый яркий пример Локотянская республика Каминского с населением 580 тыс. человек и армией 12 000 человек при 30 танках), и церкви открылись, и школы, и даже театры заработали.

Вот что сообщает насквозь просоветская книжка «Нацистская оккупация и коллаборационизм в России 1941—1944», вышедшая в 2004 г., в Москве в издательстве «Аст». Автор этой книга Б.Н. Ковалев на протяжении всего своего саморазоблачительного труда прямо-таки захлебывается от восторга сталинскими порядками, прелестями советского «рая» и «героизмом» партизан-НКВДшников, сочетая всё это с наглой ложью о том, что в 1941—45 годах «наш народ» якобы вел «справедливую освободительную войну во имя сохранения государственности (какой? — А.К.) и спасения нации (??) от физического уничтожения». И, тем не менее, даже этот историк-необольшевик, сам видимо того не понимая, приводит такие убийственные факты:

«Сразу после оккупации Смоленска в июле 1941 года нацистами был открыт кафедральный собор. В городе, где до войны было почти 170 тысяч жителей, и функционировала всего лишь одна действующая церковь, в 1942 году, когда в городе оставалось около 30 тыс. жителей, действовало уже пять церквей и пасторские курсы, которые за первые семь месяцев своего существования выпустили 40 священников» (стр. 454)

«Псковский священник Георгий Бениксен по предложению псковского отдела пропаганды с сентября 1942 года стал заведовать отделом детских передач псковского радиоузла. В этих передачах принимали участие не только священники, но и воспитанники церковной школы. Что касается взрослых, то для них еженедельно выходил специальный «религиозный час». По средам шли серии передач «Ученые и религия» и «Святые русской земли»» (стр. 445).

Такая вот «оккупация».

Немцы, как и всякие завоеватели, которые намереваются эксплуатировать захваченную территорию, очень быстро столкнулись с известным законом, что даже рабу, чтобы он хорошо работал, требуются известные условия жизни. Поэтому вопреки логике партийных директив немцам приходилось неуклонно улучшать условия жизни восточных рабочих, а в русской деревне переходить от коллективного землепользования в 1941 г., к артелям в 1942 г. и к частной собственности на землю в 1943 г.

В этом и состояло их коренное отличие от Сталина, который совершенно не заботился об экономической эффективности своей системы, ибо его подданные подлежали не эксплуатации, как рабы, а подлежали физическому и духовному уничтожению — как православный христианский народ. Вот почему немецкая (и любая другая) оккупация не представляла в долгосрочной перспективе для русского народа никакой опасности, и каждый день этой оккупации приближал её конец, напротив, каждый лишний день и даже час существования антихристова сталинского режима делал духовное и физическое уничтожение нашего народа всё более и более необратимым.

Вообще в богатой событиями человеческой истории истребительная война одного государства против другого, одного народа против другого, оккупация, культурное, идеологическое и экономическое насилие, расчленение территории, колонизация и т.д. все эти явления, увы, не уникальные. История нашествий азиатов на Европу дает особенно богатое количество примеров, достаточно вспомнить, скажем, историю многократных разорений Грузии восточными деспотами. Грузинская Церковь имеет в своем календаре день памяти 100 000 (ста тысяч) мучеников Тбилисских, умерщвленных в один день и только в этом городе (т.е. почти все население) войсками персидского шаха. Но история сдунула всех этих насильников, и Грузия, в которой зачастую вырезалось при очередном нашествии до четверти всего населения, сохранилась как православное царство и вошла в состав Российской империи. В этом и сотнях подобных случаев случилось то, что лучше всего выразил один немецкий патриот после очередного падения Германии: «семидесятимиллионный народ страдает, но он не умирает». Не умирает именно потому, что народ это духовное образование, он — создание Божие, и пока не разорвана его связь с Богом, его нельзя уничтожить. По большому счету лишь своими собственными грехами и непокаянием в них народ может вычеркнуть себя из истории, и убить его может только власть сознательно богоборческая, поставившая своей целью уничтожить в народе само понятие о Боге.

Именно такой властью и была советская власть, которая 22 июня 1941 г. внезапно перестала существовать. Этот радостный миг освобождения от сатанинской власти из исторической памяти русского народа вычеркнуть невозможно, поэтому, не принимая фашизм в принципе, русский православный человек всегда будет испытывать труднообъяснимую внутреннюю симпатию к этому движению, симпатию, которую не может поколебать даже причиненное немецкой оккупацией зло.

Повторим ещё раз: ни Гитлер, ни кто-либо другой во всем мiре не решился на то, на что решилась ленинская партия — открыто поставить себя на служение сатане и объявить войну самому Богу и Господу нашему Иисусу Христу. Поэтому не было и не могло быть для православного русского человека более злейшего врага, чем сатанинская советская власть, которая лишала его самой главной святыни — православной веры в Иисуса Христа, без чего русский народ-христианин не мыслит своего исторического бытия. Поэтому глубоко закономерно и то, что во Второй мировой войне все мiровое еврейство целиком стало на сторону Сталина, и дело тут было, конечно, не в «холокосте», от которого Сталин спас евреев, а в том, что у Кагала и советской власти была общая первооснова, определявшая собою всё остальное и снимавшая мелочные расхождения — христоненавистничество и богоборчество. И тот факт, что Московская патриархия во время этой войны «не на словах, а на деле» (Декларация) поставила себя на службу антихристову режиму и благословляла «христолюбивое» красноармейской воинство, является самым убедительным доказательством того, что патриархия — не есть ни ересь, ни раскол, ни самочинное сборище, а есть она самая настоящая сатанинская организация, руководимая тем же самым духом, который руководил большевиками, а ранее них и жидами, распявшими Христа.

Гитлер в отличие от Сталина не сумел создать столь совершенного тоталитарного государства именно потому, что немецкое общество и немецкий народ в своем большинстве всё ещё оставались «заражены христианской культурой» и подсознательно держались христианских ценностей, А держались они их потому, что Гитлер отказался от активного богоборчества, отказался убивать за исповедание католичества, православия и протестантизма, отказался навязывать свое полуязыческое мiровоззрение как общеобязательное, и это предопределило его крах в борьбе с такими заматерелыми сатанистами как Сталин и мiровое жидо-масонство. Превзойти их в богоборчестве Гитлер не сумел (да и ее хотел), а обратиться для борьбы с ними ко Христу он не пожелал и потому проиграл.

В гитлеровском государстве в отличие от сталинского вероисповедание человека оставалось его частным делом, как и верования членов гитлеровской партии были их частным делом. Они на политике Германии никак не отражались, никого не принуждали исповедывать ту или иную веру, занятие государственных постов не обуславливалось принадлежностью к какой-либо конфессии, все религии, кроме человеконенавистнического иудаизма, признавались равноправными, а в Вермахте присягали не по языческим обрядам, а традиционно. В программе Национал-социалистической партии Германии стояло: «Мы требуем свободы всем религиозным вероисповеданиям в государстве до тех пор, пока они не представляют угрозы для него и не выступают против морали и чувств германской расы. Партия, как таковая, стоит на позициях позитивного христианства, но при этом не связана убеждениями с какой-либо конфессией».

Здесь опять было коренное отличие от сталинского государства, для которого религия (да и вообще, чтобы то ни было) не была частным делом, и которое безбожие и осатанение сделало общеобязательными для всех, сделало государственной политикой тотального богоборчества, политикой уничтожения Церкви и русского народа, как народа православного. Поэтому и соответствующий пункт о религии в программе большевистской партии звучал в противоположность программе НСДАП так: «Партия стремится к полному разрушению связи между эксплуататорскими классами и организацией религиозной пропаганды, содействуя фактическому освобождению трудящихся масс от религиозных предрассудков и организуя самую широкую научно-просветительную и антирелигиозную пропаганду».

Советская богоборческая власть — явление в человеческой истории дотоле небывалое. Она не имеет исторических прецедентов, и недаром она была единственной в истории властью, попавшей под анафему православной Церкви. Как писал священноисповедник о. Владимiр (Криволуцкий) в своей замечательной работе «О сергианстве»:

«И вот человечество до сих пор знало первые три вида власти; власти же четвертого вида, т. е. сознательно богоборческой, человечество еще не знало на опыте. Такая власть имела появиться тогда, когда люди созреют в грехе богоотступления, богоборчества.

И вот: появление «всадника на коне бледном», которому дана «власть над четвертою частию земли», означает собой появление впервые на земле власти сознательно и целеустремленно богоборческой. Она, эта власть, только попущена Богом, хотя воля этой власти направлена на уничтожение в людях всего Божеского, самого имени Его. Вседержитель Господь дал этой власти властвовать над людьми, ибо воля огромного большинства людей, пройдя через грехи тягчайшие, созрела во зле и богопротивлении до степени богоборства (т. е, сатанизма)».

Обратим внимание на эти слова: «уничтожение в людях всего Божеского, самого имени Его». Это - отличительная черта советской власти, которая делает эту власть уникальной. Эта власть восстала на самые основы Божественного мiропорядка, она поставила своей целью не физически уничтожить человека (хотя и это делала с великим удовольствием), а самый образ Божий в человеке, уничтожить русский народ не как биологический тип, а как носитель православного христианского духа, с потерей которого народ уже не народ, а живой труп, стадо интеллектуальных животных. И это истребление велось планомерно, по заранее продуманному сценарию, и кто соглашался поклониться сатане, Зверю, путем ли вступления в партию, путем ли вступления в Красную Армию, путем ли отречения от родителей или иным каким путем, тот становился уже не русским, а советским человеком; а кто отказывался это сделать, тот истреблялся физически, как носитель христианского духа.

Это было настолько чудовищно страшно, что даже слова церковной молитвы о «горьком мучительстве безбожныя власти» не отражают этого ужаса.

22 июня 1941 г. эта чудовищная сатанинская система, изготовившаяся уже распространиться военным путем далее на Европу, подверглась сокрушительному удару, который поколебал её до основания и даже в какой-то момент, казалось, был способен её уничтожить.

Есть много причин тому, почему эта система устояла (главная причина — наше слабое покаяние из-за непонимания того, что навлекли на себя эту сатанинскую власть мы сами, своими собственными тяжкими грехами, прежде всего грехом цареубийства) и четыре года спустя 9 мая 1945 г., торжествовала свою «победу», но уничтожение этой системы, хотя бы и путем смены её на оккупационный чужеземный режим, это было и по сегодняшний день есть первое и абсолютно необходимое (хотя понятно, что и недостаточное) условие того, чтобы русский народ сохранился как духовное явление, как народ-христианин, а не как биологическая разновидность homo sapiens. Поэтому вторжение Германии русский православный человек мог только приветствовать (что и происходило фактически), открывшиеся в связи с этим вторжением возможности для борьбы он был обязан использовать (что он и пытался делать, мирясь даже с таким фанатиком как Гитлер).

9 мая 1945 г. — день величайшего торжества сатаны, в этот день он сумел одержать двойную победу — сломить большинство русского народа не только внешне, но, наконец, и внутренне, превратив его в народ советский, и руками этого советского народа разгромить германский национал-социализм, который, чтобы там ни сочиняли о его якобы языческих корнях, всё-таки был последней попыткой когда-то христианской Европы защитить остатки своих христианских ценностей — веру, семью, частную собственность, нацию, государство — от натиска мiрового жидо-масонства и безбожнаго коммунизма с их откровенно антихристовыми ценностями.

После 9 мая 1945 г. — старая христианская Европа окончательно перестала существовать, а в некогда христианской России появилась «новая историческая общность» людей — советский народ, отличающийся от русского народа тем, что главной своей ценностью имеет не Христа, а Антихриста, которому и готов служить не за страх, а за совесть в духе Декларации бывш. митр. Сергия от 16/29 июля 1927 г.

Мы же, остающиеся верными исторической России, на призыв порадоваться «всенародному празднику» 9 мая неизменно будем отвечать: «Ваши радости — наши скорби, а ваши неудачи — наши радости». Так будет продолжаться до самого Второго Славного Пришествия Христова или до того момента, пока не падет ненавистная русскому народу власть.

Антон Кузнецов, г. Москва.
26 апреля/9 мая 2007 г.


Оковы неправды

Приснопамятный о. Константин (Зайцев), которого митрополит Филарет (Вознесенский) оценивал как глубокий православный ум, сравнивал богоборческий СССР, с оборотнем исторической Россiи, Также как сатана, являясь обезьяной Бога, всячески старается соблазнить человечество всевозможными подделками под истину, используя при этом даже некоторые чудеса (например, совсем недавно в одном из городов Урала «замироточила» фотография сексота из КГБ агента «Дроздова», известного больше как «патриарх» Алексий II), так и верные сатанисты-ленинцы с момента своего захвата Россiи пытаются надеть на русский народ разбойничью краснорожую маску.

Очень многие наши соотечественники, находясь в изгнании, настойчиво доказывали, что звероподобный режим в Совдепии не имеет никакого отношения к нашей Родине. Известный идеолог Белого дела и русского христианского национализма проф. И.А. Ильин одну из своих работ прямо так и назвал; «СССР не Россiя».

Однако мiровому злу необходимо было совсем обратное, а именно, убедить остальное человечество в том, что власть людоедов в СССР это и есть подлинная кровожадная Русь. Делалось это с двойной целью. Во-первых, чтобы в грядущей войне с «капиталистическим окружением» заставить западные народы воевать не столько против советского режима, сколько против русского народа, который якобы и создал этот режим; а во-вторых, натравить сам русский народ на западные народы, внушив ему, что борьба режима с этими народами есть якобы борьба за национальные интересы и самосохранение России. Для этого советчиками был задействован весь мощнейший пропагандистский аппарат, спекулирующий огромным духовным и культурным наследием русского народа, и столь же мощнейший аппарат насилия, немедленно вступавший в дело, когда пропаганда по тем или иным причинам не имела успеха. Очень ярко и убедительно работа по оболваниванию, проводимая «товарищами», показана в книге великого русского патриота П.Н. Краснова «Ложь», написанной им ещё в 30-е годы.

Национальная русская культура, русская история, произведения наших классиков, народный фольклор — буквально всё было поставлено на службу режиму, причём стержневой установкой было оторвать от национальных корней новый, искусственно выращиваемый советский народ, опошлить и осоветить национальный культурный пласт, пустив при этом «пыль в глаза», якобы происходящим этно-культурным расцветом, который происходит только на сцене. Возможно, духовным мертвецам «с Лениным в башке» было и невдомёк, что народное творчество это процесс интимный, идущий из глубины сердца, не терпящий назойливой суеты и чёрствого любопытства ротозеев. Однако, подменив народное творчество мёртвыми догмами ленинско-сталинского социализма, комиссары убили творческий процесс во всех народах, подпавших под власть красного зверя. Сегодня это можно сказать и о тех народах, вожди которых нашли возможность с этим зверем сосуществовать и, в конце концов, нашли взаимоприемлемое решение в пошлой концепции утилитарно-экономического развития мiра в рамках всеобщей глобализации.

В Советском Союзе происходила постепенная замена национальной культуры на уголовно-блатной фольклор, одним из ярких представителей которого был Владимир Высоцкий. Быт советского человека всё более заполнялся беспросветной работой с повальным пьянством, как одним из способов выйти из жёсткой системы тупого, потогонного труда. Происходивший при этом рост преступности вынудил коммунистов к созданию огромного количества ЛТП (лечебно-трудовых профилакториев) и колоний для несовершеннолетних. Общее же количество заключённых, содержащихся в лагерях и тюрьмах, все годы советской власти являлось государственной тайной. Не ошибёмся, если скажем, что число это было огромно, и это неизбежно вело к нравственной деградации советского народа, и соответственно низкому уровню всей советской культуры. По-другому не могло быть, т.к. не обладая знаниями о христианском идеале и ведя упорную борьбу с Богом, в лучшем случае можно было паразитировать на русском наследии, не указывая людям путей нравственного совершенствования, духовного роста и душевного спасения. Одним из ярких примеров деградации, как советского народа, так и нынешних «россиян» является повсеместное и всевозрастное употребление матерной брани и неизбежно происходящее при этом огрубение нравов. Так уже исчезли из употребления многие нежные и ласковые обращения людей друг к другу, даже среди родных и близких уже практически невозможно услышать слов: сударь, сударыня, барышня, мой ангел, голубка, любезный и многих других, но сплошь и рядом звучит еврейское, прости Господи, «пацан» (на идиш — половой орган мальчика), «лох», «тёлка», «бугай» (бык-производитель) и прочие мерзости.

Понятно, что сами дегенераты происходящую деградацию общества называют духовным возрождением, но совершенно естественно под духовным возрождением понимать религиозное пробуждение постсоветского народа, а нынешнее гниение «россиян» очень наглядно свидетельствует, что как раз его то и нет. Есть же некое псевдо-религиозное объединение, выведенное на те же подмостки, что и наша культура, для имитации религиозного пробуждения советского народа.

Сам советский народ при этом чувствует себя довольно комфортно, т.к. идентифицирует себя именно со сценой, воспринимая реальность с пропагандистских подмостков и советских учебников. Вбитое с детства стадное чувство не даёт таковым людям выйти за рамки «нашей советской родины», «нашей советской истории», «нашей советской культуры» и, наконец, «нашей советской победы». Нам же понятно, что это именно те нити сознания, коими держится и от коих питается оккупационная кремлёвская власть. Безжалостно эксплуатируя и дурача жителей РФ, власть упорно навязывает им общие, якобы национально-исторические, ценности, которыми надеяться спаять распадающееся от гниения общество, скромно умалчивая при этом о большевицко-гепеушном основании этих «ценностей». Однако не трудно заметить, что и сами «россияне», порой стеная и плача, но всё же воспринимают себя детьми Советского Союза, а потому, как всякое дитя, генетически привязаны к своей матери. Возможно умом и понимая её плотоядность и ложь, они не в силах оторвать от неё своего сердца, в виду произошедшей религиозной подмены, исключающей всякое правильное понимание процесса ПОКАЯНИЯ.

Между тем московская «патриархия», являясь дьявольской подделкой под Русскую Церковь, не может отказаться от своей основной функции, а именно: всячески скрывая свой дьявольский облик и прикрываясь ризами православия, она просто обязана повернуть своих прихожан на борьбу с Богом. То, что это так, мы видим по её сергианской политике, считающей всякую власть от Бога, а также по пропагандируемой ею «теории ветвей» и насаждаемом экуменизме, исключающем и малейшую принципиальность в своих последователях. Не удовлетворяясь таким елейно-слащавым богоборчеством она порой высказывает и откровенную хулу, как на самого Вседержителя, так и на Его Пречистую Мать.

Таковой хулой, например, является вышедшая из недр «патриархии» байка о якобы произошедшем в небе над Кёнигсбергом явлении Божией Матери в годы советско-германской войны или столь же наглая ложь о явлении Богородицы ливанскому монаху Илие, через которого Она будто бы передала генсеку ВКП(б) кровавому Сталину свои пожелания, следуя которым его безбожная и богоборческая красная армия выиграет войну с Германией и её союзниками. Растиражированная псевдорелигиозной пропагандой эта наглая ложь должна убедить нас, что Усердная Заступница рода христианского взяла под свой покров банду убийц и насильников, объявивших войну самому Богу и Его Святым. Советский народ, естественно, с этим согласился, поэтому Его Темнейшество и его прихвостни с чувством исполненного долга возлагают сегодня венки к масонской звезде с «вечным» огнем.

Как же на самом деле происходило покорение Германии и захват старой крепости Кёнигсберга?

Вообще, на сегодняшний день, Вторую Мiровую войну и, в частности, Советско-германскую войну без преувеличения можно назвать самыми неизвестными и мифологизированными войнами последнего времени. Почему это так? Да потому, что оккупационная власть и действующая с ней заодно мiровая закулиса никогда не скажут правду о том, что народ захваченной ими Россшскои Империи был использован ими как инструмент для создания того самого нового мiрового порядка, с которым настойчиво предлагают бороться нынешние лже-патриоты из среды советского народа, будь то «православные» или «монархисты», вкупе с «казаками» и язычниками.

Так же искусственно созданный американский народ, представляющий собой рыхлую массу из разных племён и народов, обладающий развитой промышленностью, но без глубоко укорененной общей культурой, не в силах был сам выполнить задачу по преобразованию сознания христианских народов, для этого требовалась ещё хотя бы одна полноценная нация для возможности игры в две руки. Пробой сил в этом деле стала как раз Вторая Мiровая.

После большевицкой оккупации России единственной преградой для проведения массовой операции над сознанием христианских народов оставалась Старая Европа. Уже религиозно дряблая, растерявшая почти все свои христианские ценности, но всё же получившая в начале XX века опыт в борьбе с возникавшими на её карте советскими республиками, она попыталась противопоставить агрессивному иудо-социализму то, что смогла: национал-социализм Германии, фашизм Италии, а затем и Испании. Германии в силу её центрального положения и природной способности немцев к организации суждено было стать центром притяжения для всех ещё национально крепких сил европейских народов, включая национально мыслящих граждан бывшей Россiйской Империи.

Учитывая сложившуюся в те годы международную обстановку трудно сказать: был ли у Гитлера и Германии выбор? Полностью отдавая себе отчёт в том, что несёт стране и Европе в целом поступь Сталина (в Москве уже в открытую говорили о создании Союза Европейских Советских Республик) немцы проглядели прожидовленные Соединённые Штаты и коварный Альбион, что, в общем-то, не удивительно, учитывая мощное красное (масонское) подполье в Германии. Как бы там не было, но старая, воинственная Европа решила умереть, если не со Христом на устах, то хотя с мечом в руках.

Допустив немцев до Москвы и Волги, поменяв при этом не одни штаны, Сталин и его опричники всё же смогли остановить Вермахт и его союзников, хладнокровно жертвуя миллионами советских рабов, безжалостно бросаемых в военную мясорубку. Затем, умело раздувая неизбежную в ходе войны ненависть к оккупантам, действуя заодно с компартиями всех мастей, армиями Америки и Великобритании, красный упырь кинул свои армады на Германию провозгласив лозунг: «Германия страна убийц!»

Можно до бесконечности приводить примеры диких агиток еврея Эринбурга призывающего убивать, убивать и убивать, но удивительное дело: ничего подобного не было в «фашистких» армиях, в которых находилось несколько миллионов наших соотечественников.

Советский Союз никогда не признавал Гаагской и Женевской конвенций о законах и обычаях войны (мы об этом знаем пост-фактум, т.к. наша память помнит красный террор и преступления красноармейцев в ходе борьбы с народными восстаниями, а также их поход в русское Трёхречье Китая), поляки это узнали в Катыни, где было уничтожено 22 тысячи польских офицеров (кстати, отказ Путина выдать все документы, связанные с этим преступлением, и нежелание выплатить компенсации семьям пострадавших одна из причин нынешних трений Кремля с Варшавой). Немцы впервые узнали это в Восточной Пруссии.

В одной из советских песен поётся: «Я милого узнаю по походке», мы же узнаём общую сатанинскую природу носителей «передовых учений» по их кровавому почерку. Именно в ходе последней мiровой войны, особенно на завершающем её этапе, проявилась вся зверская кровожадность и ненависть масонских демократий к народам, отстаивающим свою национальную идентичность и свои нравственные идеалы. Чего стоит только атомная бомбардировка японских городов, которые при всём желании нельзя было выдать за стратегические военные объекты. А чем можно было объяснить тотальное уничтожение Германии с воздуха, в ходе которого, по замыслам «союзников» все немецкие города с населением более 100 тысяч человек подлежали разрушению. В результате англо-американских ковровых бомбардировок одного только Дрездена было такое количество жертв, что немцы так и не смогли установить их точное количество. Решив произвести хотя бы примерный подсчёт погибших, они одних только обручальных колец собрали с обгоревших, обезображенных трупов семь вёдер. Как пишет Даниил Гранин в романе «Зубр» английские и американские лётчики устраивали подлинную охоту на фермеров осмеливающихся выходить на полевые работы, вследствие чего в немецких лагерях наступил настоящий голод.

Но самой мощной дубиной, с помощью которой сломали хребет национальной Европе, оказалась всё же сталинская Красная армия. Руководимая военными преступниками, ни в грош не ценящими жизни своих подчинённых, она буквально в собственной крови утопила германский Вермахт со всеми его союзниками. Принципиально безбожная и откровенно богоборческая Рабоче-крестьянская Красная армия на деле была не рабочей и тем более не крестьянской; выращенная на рабской психологии, замешенная на страхе и ненависти она сама жаждала крови и разгула, чему умело потворствовало верховное командование и политруки.

В книге «Война в Восточной Пруссии» генерал Хорст Гроссманн и майор Курт Гиеккерт пишут: «В освобождённых деревнях творилось нечто ужасное. Тут русский (читай: советский — A.M.) переехал танком мальчика только потому, что тот носил значок «гитлерюгенда». Там лежала в навозной куче изнасилованная женщина с ножом в груди. В одной деревне русские (ещё одно преступление советского режима подделывающегося под русскую власть — А.М.) связали нескольких мужчин, облили их горючим и подожгли. В другой хоронили девочку — она отравилась веронолом, после того как её изнасиловали четырнадцать раз».

Майор советской армии, кстати, еврей по национальности, Лев Копелев оказался в восточно-прусском городе Алленштайн сразу после захвата его советскими войсками. Пытаясь противостоять насильникам и убийцам мирных немецких граждан, он, в итоге, на многие годы оказался за лагерной проволокой ГУЛАГа. Обвинение звучало по-советски незамысловато: «буржуазный гуманизм».

Фрау Е.О., из Эльбинга, в 1945 г. было 39 лет. Она сообщала Научной комиссии правительства Германии по истории перемещения следующие показания: «Советские солдаты стянули с меня сапоги и пальто. Я везла в коляске свою дочку Христу, ей было тогда 15 месяцев, а семилетнего сына Хорста держала за руку. Мужчин, женщин и детей согнали на Рихтхофен-штрассе. Мужчин отделили от женщин. Женщин уводили в направлении Танненбергер-аллее и размещали в палатках. Неподалёку оттуда устроили приват советские транспортные части. Одну из этих палаток русские (советские — А.М.) использовали специально для изнасилований. Первыми забирали женщин помоложе. Меня изнасиловали три солдата. Эти изнасилования повторялись ежедневно. Самым кошмарным для меня стал седьмой день. Меня забрали вечером и отпустили только утром. Бёдра у меня распухли до самых колен. Я уже не могла ни ходить, ни лежать. Потом нас прогнали, а наше место заняли другие женщины».

Говоря о зверствах красной армии на территориях захваченной Европы мы не собираемся отрицать подобные действия немецкой армии на оккупированных территориях Советского Союза, но просим учесть: перед судьями Нюрнбергского процесса предстала только одна сторона при том, что судили её, возможно, ещё большие преступники.

После нищей совдепии советские солдаты даже в разорённой войной Германии поражались богатству и достатку её жителей. Пробивавшиеся из осаждённого Кёнигсберга на запад немецкие солдаты захватили советские документы, из которых было ясно, что необузданная алчность красноармейцев наносит ущерб даже их боеготовности.

В донесениях армейскому руководству советские офицеры жаловались, что командиры подразделений предаются пьянству и грабежам; что армейские транспортные средства, предназначенные для перевозки войск и снабжения, перегружены трофеями; что вследствие повального мародёрства этого повсюду падает боевая готовность частей и подразделений.

Уже в 1946 году заместитель министра обороны Булганин в письме Сталину сообщил, что таможенные органы задержали 7 железнодорожных вагонов «в общей сложности с 85 ящиками мебели фирмы Альбин Май» из Германии», которые подлежали транспортировке в Одессу для личных нужд маршала Жукова. В 1948 году Сталину доносил уже генерал-полковник ГБ Абакумов: при «тайном обыске» на московской квартире Жукова и на его даче обнаружено большое количество награбленного имущества. Конкретно в числе прочего перчислялись: 24 штуки золотых часов, 15 золотых ожерелий с подвесками, золотые кольца и другие украшения, 4 000 метров шерстяных и шёлковых тканей, более 300 соболиных, лисьих и каракулевых шкурок, 44 ценных ковра и гобелена, частично из Потсдамского и других замков, 55 дорогостоящих картин, а также ящики с фарфоровой посудой, 2 ящика со столовым серебром и 20 охотничьих ружей. Жуков, который 12 января 1948 г. в письме Жданову признал это мародёрство и дал «честное слово большевика», «что подобные глупости и ошибки не повторятся», едва избежал ареста.

Выдаваемый сегодня чуть ли не за православного «катакомбника» советский маршал был на деле не только военным преступником, но к тому же ещё шкурником и мародёром. Впрочем, подобная характеристика близка подавляющему большинству красного генералитета, разжигавшему у своих подчинённых такие же преступные и низменные инстинкты. Очень красноречиво об этом говорят воззвания командующих армиями к войскам, вступающим на территорию Третьего Рейха. Если кто-то найдёт в них отзвуки христианского милосердия к побежденным или хотя бы признаки, определяющие Красную армию как войско цивилизованного государства с передовой общественно-политической системой управления, таковых смело можно рекомендовать на получение Нобелевской премии, как отчаяных правдолюбцев и борцов за истину.

Как же гнусна ложь на Богородицу, если учесть, что подлинная история войны скрывалась только от советского народа и стран т.н. народной демократии. Созданная в ФРГ научная комиссия по истории изгнания немцев из Восточной и Средней Европы пишет: «События, разыгравшиеся при первом столкновении победивших войск Красной армии с восточно-немецким населением, — без сомнения, глубочайшее унижение для немцев по ту сторону Одера и Нейсе… Массовое изнасилование женщин, убийство без суда и следствия многих немцев, разбой и произвол — во всех областях по ту сторону Одера и Нейсе при вступлении в них Красной армии происходило абсолютно одно и то же, так что ни одно описание событий не обходит этого». Вот свидетельство ещё одного очевидца. Генерал-майор Эрих Детлефсен, в годы войны начальник штаба 4-й немецкой армии в Восточной Пруссии, заявил 5 июля 1946 года на Международном военном трибунале в Нюрнберге: «В октябре 1944 года русские (советские — А.М.) части в районе Гросс Вальтерсдорф (к юго-востоку от Гумбинена) прорвали немецкий фронт и временно заняли Неммерсдорф; при этом русские (советские — А. М.) солдаты расстреливали гражданское население, в основном из населённых пунктов южнее Гумбинена; некоторые умерли мучительной смертью — как женщины, прибитые гвоздями к амбарным воротам. Большинство женщин перед смертью были изнасилованы. Кроме того, русские (советские — А. М.) солдаты расстреляли не менее 50 французских военнопленных. Упомянутые населённые пункты через 48 часов снова были в руках немцев. Протоколы допросов оставшихся в живых очевидцев, отчёты врачей, вскрывавших трупы, и фотографии самих трупов мне предоставили через несколько дней».

Но захваченные стихией вакханалии и разбоя бойцы «армии-освободительницы» сами были жертвами, «разменной монетой» высшего руководства СССР, ибо до сегодняшнего дня власти не могут объявить число угробленных ими солдат при взятии Кёнигсберга, а то, что оно огромно можно увидеть из того соотношения сил, которое было между войсками противоборствующих сторон.

Генерал Чуйков, командующий 8-й гвардейской армией 1-го Белорусского фронта, писал: «Свыше десяти тысяч орудийных стволов были направлены на оборонительные позиции противника. От 200 до 250 орудий на каждый километр фронта гарантировали успех. Тысячи танков и самоходных артиллерийских установок стояли наготове на исходных позициях. Тысячи самолётов с подвешенными бомбами ждали приказа о наступлении».

Комендант Кенигсберга Лаш писал о соотношении сил в последней битве за город: «Примерно тридцати русским (советским — А.М.) стрелковым дивизиям противостояли только четыре вновь пополненные наши дивизии и фольксштурм, так что в среднем на 250 тысяч наступающих приходилось всего лишь около 35 тысяч защитников. Соотношение в танковых войсках: сто русских (советских — А.М.) на один немецкий». Помимо этого в крепости находилась только одна батарея штурмовых орудий.

Несмотря на такой колоссальный перевес в силах о потерях советской армии открытой информации нет, а в «Калининграде» стоит только один памятник на месте массового захоронения 12 тысяч гвардейцев.

Как детище сатанинской власти красную армию всегда отличали дьявольские повадки, т.е. ложь, кровожадность и жестокость.

9-го апреля 1945 года командующий обороной Кенигсберга генерал Лаш согласился на капитуляцию, предложенную командующим 3-м Белорусским фронтом Василевским. Василевский от лица Советского правительства гарантировал:

— жизнь;

— достаточное обеспечение продовольствием;

— каждому солдату — достойное обращение во время пребывания в плену;

— забота о раненых и гражданском населении;

— после окончания войны — возвращение на родину или в другую страну по выбору.

Генерал Лаш: «Я, не раздумывая, принял эти условия. Разумеется, тогда я не мог даже предположить, что впоследствии ни одна из этих гарантий не будет соблюдена русской (советской — А.М.) стороной».

Вечером 9-го апреля красная армия овладела городом.

Очевидцы сообщают: «Горели и дымились дома. Между горящими танками стояли разбитые автомобили. Тут же слонялись русские (советские — А.М.), все пьяные. Они затаскивали в дома плачущих, отбивающихся девушек и женщин. Дети звали своих родителей. В уличных канавах полным-полно трупов. На мёртвых телах можно было увидеть отчётливые следы невообразимо жестокого обращения и насилия. До нас доносились крики немцев, звавших на помощь. Мы ничем не могли помочь».

10-го апреля советские солдаты выгнали на улицы тысячи жителей Кёнигсберга, их вывели за город и без всякой видимой причины заставили несколько суток бродить по окрестностям, не выдавая абсолютно никакой еды, при этом охрана развлекалась порой тем, что имитировала расстрелы, а на третий день провели «гинекологическое обследование» многих женщин на предмет спрятанных драгоценностей.

Вернувшиеся домой люди увидели полностью разграбленные квартиры.

Научная комиссия Федерального правительства по истории изгнания заключает: «В этом отношении судьба жителей Кёнигсберга ничем не отличалась от судьбы жителей Эльбинга, Данцига и большинства померанских городов. Ещё до окончания боевых действий или же сразу после них мирных жителей выгнали из их убежищ, под охраной вывели из города и в течение нескольких дней заставляли бродить по Земланду или в восточной части провинции, в ужасающих условиях, а потом вдруг где-нибудь бросали их на произвол судьбы, либо приказывали возвращаться домой, либо отправляли в лагеря. Вероятно, за этими маршами стояло определённое намерение: держать гражданских лиц в прифронтовой зоне наготове на случай возможных окопных работ или же — в других случаях — выдворить их из города, чтобы они не мешали грабить. Так или иначе, но все очевидцы свидетельствуют, что во время этих принудительных «походов» все дома и квартиры в городе были разграблены подчистую».

Уже в 1946 году среди немецкого населения стали замечаться случаи людоедства, такова была принесённая советская «свобода».

Как сообщает та же научная комиссия Федерального правительства, в 1945—1947 годах ни в одном немецком городе не было столько жертв голода, как в Кёнигсберге: «На протяжении двух лет — с лета 1945-го до лета 1947-го — смертность в Кёнигсберге держалась на высоком уровне. Причинами смерти были недоедание, эпидемии тифа, дизентерии и чесотки. За эти два года из 70 тысяч немцев, зарегистрированных в Кёнигсберге летом 1945 года, умерли, по меньшей мере, 50 процентов. По всем данным, летом 1947 года в городе оставалось всего лишь 20—25 тысяч немцев».

Кто же мог явиться бойцам красной армии накануне падения обречённого города? Богородица? Это даже кощунственно помыслить. Если кто и явился им, то только сатана, собственной персоной.

Отгрохотали залпы Второй Мiровой, лежащая в развалинах Европа с удивлением услыхала о холокосте, киевлянка Голда Мейер стала первой премьершей нового государства Израиль, 60% экономики которого держится на выплатах Германии, мiр стал полярным, и мiровая закулиса вновь начала игру в две руки. При этом напуганные силой национального духа, проявленного поверженной Европой, идейные «противники» сохранили трогательное единодушие об опасности фашизма.

В наше время мы можем уже воочию видеть полноценные плоды жидо-масонской победы в прошедшей войне: советский народ превратился в огромную гниющую кучу под водительством богоборческой «патриархии», европейские страны лишены всякой независимости и окончательно увязли в утилитарном материализме.

Поверженная христианская цивилизация Европы уже не рождает мыслителей и поэтов, музыкантов и художников, везде царствует дух стяжания, нравственного разложения и рационализма.

На повестке дня стоит борьба с мусульманским мiром и очистка русской земли от излишнего поголовья аборигенов…

Александр Мамаев.
г. Кёнигсберг


Потопление «Вильгельма Густлофф»

Самая дорогая до сего времени кинокартина была выпущена экраны несколько недель назад и принесла рекордные кассовые сборы. Этот фильм, конечно, «Титаник», и он посвящён затоплению океанского лайнера «Титаник» 15 апреля 1912 года, когда погибло 1 513 человек, после того как корабль столкнулся с айсбергом в Северной Атлантике и затонул.

В этом фильме много прилагательных в превосходной степени. «Титаник» был самьм большим судном, когда-либо построенным. Это было самое роскошное судно, предназначенное для комфортных, быстроходных трансатлантических поездок богатых и пресыщенных. При этом подразумевается, что затопление «Титаника» было величайшей морской катастрофой всех времён. Я уверен, что огромное большинство американцев уверено, что так оно и есть, однако это не так. Каждый слышал о затоплении «Титаника», но мало кто слышал о потоплении корабля «Вильгельм Густлофф», которое и было величайшей морской катастрофой.

Легко понять, почему все слышали о «Титанике»: это был очень большое, очень дорогое судно, как утверждалось, практически «непотопляемое», которое пошло на дно во время своего же первого путешествии с рекордным количеством магнатов знаменитостей на борту. Ирония затопления вызвала общественный резонанс и широкое освещение в печати. Напротив, когда затонул «Вильгельм Густлофф», где погибли свыше 7 000 человек, контролируемая медиа заняла умышленную позицию, что ничего особенного, о чём стоило бы писать или хотя бы упомянуть, не произошло. Подобно «Титанику», «Вильгельм Густлофф» был большим пассажирским морским лайнером, сравнительно новым и роскошным. Однако это был немецкий пассажирский лайнер. Он был потоплен в Балтийском море в ночь на 30 января 1945 года советской подлодкой. Он был битком набит почти 8 000 немцев, большинство из них — женщины и дети, бегущие от наступающей Советской Армии.

Многие из этих немецких беженцев жили в Восточной Пруссии, части Германии, которую коммунисты и их демократические союзники решили забрать у Германии и передать Советскому Союзу в конце Второй Мировой Войны. Другие жили в Данциге и прилегающих областях, которые демократы и коммунисты решили забрать у Германии и отдать Польше. Все эти беженцы спасались от террора красных, которые уже показали, что уготовано тем немцам, которые угодят им в руки.

Когда советские воинские части перехватывали колонны бегущих на запад немецких беженцев, то они творили такое, чего в Европе не видели со времён нашествия монголов в Средние века. Всех мужчин — большинство из которых были крестьяне или немцы, занятые в жизненно важных профессиях, и таким образом, освобожденные от воинской службы, — обычно просто убивали на месте. Всех женщин, почти без исключений, подвергали групповому изнасилованию. Такова была участь и восьмилетних девочек, и восьмидесятилетних старух, и женщин на последних стадиях беременности. Женщинам, которые сопротивлялись изнасилованиям, перерезали горло, или застреливали. Часто, после группового изнасилования, женщин убивали. Многих женщин и девочек насиловали по столько много раз, что они от одного этого погибали.

Иногда советские танковые колонны просто давили гусеницами спасающихся беженцев. Когда части Советской Армии занимали населённые пункты Восточной Пруссии, то они начинали такую бестиальную, звериную оргию пыток, изнасилований и убийств, что это не представляется возможным описать в полной мере в этой статье. Иногда они кастрировали мужчин и мальчиков, перед тем как убить их. Иногда они выдавливали им глаза. Иногда они сжигали их заживо. Некоторых женщин, после группового изнасилования, распинали, прибив их ещё живых к дверям амбаров, а затем используя их в качестве мишеней для стрельбы.

Такое зверское поведение коммунистических войск отчасти объясняется природой коммунистической системы, которая под руководством евреев свергла русское общество и русское правительство руками отбросов русского общества — озлобленных неудачников, неспособных ни к чему завистников и преступников. Их натравили на более успешных и удачливых, благородных и процветающих, обещаниями для черни, что если они свергнут лучших из числа своего народа, то займут их место: первые станут последними, а последние будут первыми.

И именно из числа такого сброда, этих отбросов русского общества, были набраны начальники местных Советов и рабочих коллективов, если эти посты ещё не были заняты евреями. Советские солдаты 1945 года выросли при этой власти худших; в течение 25 лет они жили под комиссарами, выбранных из подонков русского общества. Любая тенденция к благородству или возвышенности безжалостно искоренялась. Офицеры, заменившие расстрелянных в ходе чистки 1937 года, отнюдь не были более цивилизованными в своём поведении, чем сами комиссары.

Но гораздо более непосредственной и прямой причиной зверств над немецким населением Восточной Пруссии была советская человеконенавистническая пропаганда, которая умышленно подстрекала советские войска насиловать и убивать — даже малолетних немецких детей. Шефом советской пропаганды был пропитанный животной ненавистью еврей по имени Илья Эренбург. В одной из его обращений к советским войскам говорилось:

«Убивайте! Убивайте! В немецкой расе нет ничего кроме зла; ни среди уже живущих, ни среди ещё не родившихся, только одно зло! Следуйте заветам товарища Сталина. Уничтожьте фашистского зверя раз и навсегда в его логове. Растопчите расовую гордость этих немецких женщин. Берите их себе как свою законную добычу. Убивайте! Неудержимо двигаясь вперёд, убивайте, доблестные бойцы Красной Армии».

Конечно, не все советские солдаты были насильниками и мясниками-убийцами: только большинство из них. Некоторые из них сохранили чувство порядочности и нравственности, которые не удалось уничтожить даже еврейскому коммунизму. Александр Солженицын был одним из них. Когда Красная Армия вошла в Восточную Пруссию в январе 1945 года, он был молодым капитаном. Позднее он писал в своём «Архипелаге Гулаг»:

«Все мы хорошо знали, что если девушки были немками, то их молено было насиловать, а затем застрелить. Это было почти знаком боевого отличия.»

В одной из своих поэм «Прусские ночи», он описывает сцену, засвидетельствованную им в одном из домов города Нейденбург, Восточная Пруссия:

«Херингштрассе, дом 22. Он не сожжен, лишь разграблен, опустошен. Рыдания у стены, наполовину приглушенные: раненная мать, едва живая. Маленькая девочка на матрасе, мёртвая. Сколько их было на нём? Взвод, рота? Девочка, превращенная в женщину, женщина, превращенная в труп... Мать умоляет:

"Солдат, убей меня!"»

За то, что он не принял близко к сердцу директивы товарища Эренбурга, на Солженицына донесли политическому комиссару его части как на политически неблагонадёжного, и брошен в ГУЛАГ, советский концлагерь.

Итак, немецкое гражданское население в ужасе бежало из Восточной Пруссии, и для многих из них единственным спасением был путь через ледяное Балтийское море. Они набились в порт Готенха-фен, возле Данцига, надеясь переплыть на запад. Гитлер приказал задействовать в спасательной операции все имеющиеся в распоряжении гражданские суда. «Вильгельм Густлофф» был одним из них. Пассажирский лайнер водоизмещением 25 000 тонн, до войны его использовала организация «Сила через радость», которая организовывала недорогие путешествия и экскурсии для немецких рабочих. 30 января 1945 года, когда он отплыл из Готенхафена, на его борту находились 1 100 офицеров и матросов команды, 73 тяжелораненых солдата, 373 молодые женщины из Вспомогательной Женской Морской Службы, и свыше 6 000 обезумевших беженцев, большинство из которых — женщины и дети.

Советские подлодки и самолёты были главной опасностью для этой спасательной операции. Они рассматривали корабли с беженцами в свете эренбурговской геноцидной пропаганды: чем больше они убьют немцев, тем лучше, и им было безразлично, были ли их жертвы солдатами, женщинами или детьми. Сразу после 21:00, когда «Вильгельм Густлофф» находился в 13 милях от побережья Померании, три торпеды советской подлодки С-13 под командой капитана А.И. Маринеско поразили корабль. Спустя девяносто минут он погрузился под ледяные воды Балтики. Несмотря на героические усилия других немецких судов подобрать утопающих, было спасено едва 1 100 человек. Остальные, более 7 000 немцев, погибли той ночью в студёной воде.

Несколько дней спустя, 10 февраля 1945 года, та же самая советская подлодка потопила немецкое судно-госпиталь «Генерал фон Штойбен», и 3 500 раненных солдат на его борту, эвакуированных из Восточной Пруссии, утонули. Для советских, натравливаемых еврейской человеконенавистнической пропагандой, знак Красного Креста ничего не значил. 6 мая 1945 года немецкое судно «Гойя», также принимавшее участие в спасательной операции, было торпедировано советской подлодкой, и более 6 000 беженцев из Восточной Пруссии погибли.

Отсутствие осведомлённости об этих страшных морских катастрофах 1945 года повсеместно, даже среди людей, считающих себя сведущими в морской истории. И это невежество происходит из умышленной политики контролируемых средств массовой информации, политики, которая отнесла эти катастрофы в разряд нечего не значащих событий. Причина этой медиа-политики была изначально той же самой причиной, по которой еврейские медиа-боссы обвинили немцев в убийстве 15 000 польских офицеров и интеллигентов в Катынских лесах в 1940 году. Они знали, что это сделали советские, хотевших «пролетаризировать» Польшу и сделать поляков более восприимчивыми к коммунистической власти, но они не хотели порочить образ нашего «доблестного советского союзника», как называла красных контролируемая американская медиа во время войны. Они хотели, чтобы американцы думали о немцах как о плохих парнях, а о советских — как о хороших парнях, поэтому они лгали о Катынской бойне.

Точно также, даже в последние месяцы войны, они не хотели, чтобы американцы знали, что наш «доблестный советский союзник» убивал и насиловал гражданское население Восточной Пруссии и намеренно топил гражданские суда, перевозившие беженцев через Балтийское море. Это могло отрицательно отразиться на энтузиазме Америки продолжать разрушать Германию с помощью нашего «доблестного советского союзника». Вот почему контролируемая медиа не сообщала об этих вещах.

После триумфа демократических и коммунистических союзников и безоговорочной капитуляции Германии, эта причина, конечно, потеряла свою актуальность. Но к тому времени её место занял другой мотив. Евреи начали сочинять свою историю «холокоста», и требовать симпатий от всего мира, а также репарационных денег от всех, от кого они только могли их получить. Когда они начали причитать о своих якобы убитых в «газовых камерах» шести миллионах соплеменников плохими немцами, и изображали себя невинными и безобидными жертвами величайшего преступления в истории, то они не хотели присутствия никаких фактов, могущих помешать их предприятию. И, конечно же, они не хотели, чтобы американцы были осведомлены об обеих точках зрения на этот конфликт; они не хотели, чтобы немцев также считали жертвами. Все немцы были злом, так как это сказал товарищ Эренбург; а все евреи были благом; и на этом точка. Евреи страдали, а немцы не страдали, и поэтому весь мир должен деньги евреям за то, что он не остановил «холокост».

Это могло бы серьёзно повредить их «холокостской» пропаганде если бы американская общественность узнала о том, что происходило в Восточной Пруссии или на Балтийском море — или узнала бы, что наш «доблестный советский союзник» истребил слой лучших людей польской нации в Катынском лесу, и что некоторые из убийц, принимавших участие в этом чудовищном злодеяние, были евреи. Вот почему среди еврейских медиа-боссов в Америке был заговор молчания. Вот почему Голливуд потратил 200 миллионов долларов на постановку фильма «Титаник», но никогда не снимет фильм о потоплении «Вильгельма Густлофф». И дело не в том, что такой фильм не принёс бы прибыли, — я думаю, что фильм о Восточной Пруссии и «Вильгельме Густлофф» пользовался бы огромным успехом, — а в том, что к немцам не должно быть никакой симпатии — Не должно быть пересмотра причин, по которым Америка вела войну против Германии, нельзя сомневаться, правильно ли мы сделали, что объединились с коммунизмом в интересах евреев. А помимо этих соображений, правда, не в счёт, по крайней мере, для евреев, контролирующих наши средства массовой информации.

Эта страница истории — причины участия Америки в войне в Европе, которая была совершенно не связана с войной на Тихом океане, несмотря на альянс между Германией и Японией, — эта страница история всегда поражала меня. И нежелание многих американцев исследовать эту страницу является любопытным явлением. Я понимаю, что чувствуют клинтонистские элементы. Для этого сорта людей, голосовавших за Клинтона, советские были хорошими парнями, а немцы — плохими, по идеологическим причинам. Групповые изнасилования, массовые убийства и потопления судов беженцами не являются преступлениями в глазах субъектов типа Билла-и-Хиллари, если они совершены коммунистами против «нацистов».

Но среди американцев, воевавших в Европе, было также немало порядочных людей, американских антикоммунистов, и многие из них не хотят задуматься и признать тот факт, что они сражались не на той стороне. Люди типа Американского Легиона и ВФУ не хотят слышать о том, кто на самом деле убивал польских интеллигентов и польских лидеров в Катынском лесу. Они не хотят знать о том, что происходило в Восточной Пруссии в 1945 году. Им очень не нравится, когда я спрашиваю их, почему мы воевали с Германией во имя свободы, а в конце войны отдали половину Европы в коммунистическое рабство? Они сердятся, когда я высказываю предположение, что возможно Франклин Рузвельт был такого же сорта лживый еврейский пособник и предатель, как и Билл Клинтон, и что в обмен на поддержку медиа он ложью втянул нас в войну на стороне евреев, так же как Клинтон ложью втягивал нас в войну на Ближнем Востоке на стороне евреев.

Я был слишком молод, чтобы быть на военной службе во время Второй Мировой Войны, но я уверен, что если бы я воевал в той войне, то я бы даже больше интересовался тем, что стояло за ней. Я уверен, что знание правды об этих вещах гораздо важнее, чем тщательно оберегаемое убеждение, что наше дело было якобы правое. Я уверен, что нам необходимо понимание того, как нас обманули в прошлом, чтобы не быть обманутыми в будущем.

Вильям Пирс
Март 1998 года


СЕВЕРНЫЙ СТЯГ

Скажи мне, север седовласый,
Когда поднимется в поход
Засадный полк небесной расы,
Жидами пущенной в расход?!

Я знаю, твой набат — молчанье.
В мечах звенит твоя руда…
Хранит энергию восстанья
Твоя хрустальная вода.

Твой камень совести горючий
О вечной юности молчит.
И корабельных сосен кручи
Уходят в солнечный зенит.

Калёный путь лежит сквозь время,
Есть ярость в мудрости твоей.
Бог из могил восставит племя
Аскетов и богатырей.

Я слышу звон далёких звонниц…
Не извести наш крестный род.
Скажи мне, север-чудотворец,
Когда мы выступим в поход?!


. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

Ратники Неба, греха истребители,
Свят ваш таинственный Суд!
Русско-фашистские освободители,
Слышите, снова идут!

Религиозная, Русско-советская,
Не отпылала война!
Солью земли, Белизной соловецкою
Освящены времена.
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Чуют конец дезертиры и выкресты,
Дух сквозь асфальты пророс!
Солнечным взглядом заколет антихриста
Царь-Вседержитель Христос.


. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Только истинно-Русским снится
То, что врезано в даль огнём –
Марш-бросок стальной колесницы
С бесогонным, святым Крестом

Вся в крови от советской стали,
Шепчет родина в век Беды:
«Хоть бы немцы завоевали,
Кто угодно, но не жиды!»

Николай Боголюбов


«Никогда немецкий народ не испытывал враждебных чувств к народам России. Только на протяжении двух последних десятилетий жидовско-большевистские правители Москвы старались поджечь не только Германию, но и всю Европу. Не Германия пыталась перенести свое националистическое мировоззрение в Россию, а жидовско-большевистские правители в Москве неуклонно предпринимали попытки навязать нашему и другим европейским народам свое господство, притом не только духовное, но, прежде всего, военное».

Адольф Гитлер.
Выступление по германскому радио
22 июня 1941 г.


Hosted by uCoz