МГ(MG)-34 на треноге
С первых же дней претворения в жизнь оперативного плана Барбаросса немцы со ставшей для них уже привычной легкостью добивались одного военного успеха за другим. Подтянутые к самой границе огромные массы советских войск оказались застигнуты врасплох и ошеломлены внезапным ударом, но с самого начала выяснилось, что Красная армия обладала огромным превосходством в области вооружений всех видов. Перед добровольцами дивизии Викинг была поставлена задача распахнуть ворота, ведущие на Кавказ.
Уступает народу народ
Города, и равнины, и реки, —
Только доблесть бессмертно живет,
Ибо храбрые славны вовеки!
Валерий Брюсов. Завет Святослава
Решения, принятые на совещании высшего военного командования в альпийской резиденции Адольфа Гитлера Берггоф на горе Оберзальцберг 29 августа 1939 года, были положены в основу подготовки к предстоящей войне.
|
| Немецкий пулемет МГ(MG)-34 на треноге |
В исходе схватки между Третьим рейхом и «панской» Польшей один на один ни у кого не было особых сомнений (кроме, разве что, заносчивых «польских кавалеров»). Материал, имевшийся в распоряжении польского военного командования, представлял собой главным образом пехотные части. Из общего числа почти 30 польских дивизий было только 2 моторизованные бригады и 11 кавалерийских бригад. Все танковые силы польской армии сводились к 9 ротам 8-тонных танков и 29 ротам бронеавтомобилей. Около 92 процентов транспортных средств польской армии были на конной тяге. Правда, и в СС-ФТ дело в отношении технического оснащения и численности обстояло не многим лучше. В описываемый период Лейбштандарт Адольфа Гитлера по численности равнялся все еще только полку — единственному моторизованному полку среди частей СС особого назначения.
Да, Польша есть! Но все ж не потому,
Что приняла, как витязь, вызов ратный.
Что стойко билась, в распре необъятной,
Грозя врагу — славян и своему.
Валерий Брюсов. Польша есть!
По замыслу Гитлера, быстроходные германские танковые части должны были ошеломить противника серией внезапных ударов.
 |
| Знаменитая немецкая «штурмовая винтовка» (штурмгевер) StG 44 (МР-44), подозрительно смахивающая на прототип автомата Калашникова (отчего ее никогда не показывали в советских фильмах про войну, вооружая «фрицев» поголовно автоматами МР-38 или МР-40) |
30 августа Верховное командование вермахта (ОКВ) разослало шифрованную радиограмму о начале операции Вейсс (оперативный план Белый) в 4 часа 45 минут утра 1 сентября 1939 года.
 |
| Винтовка нередко использовалась в сочетании как с ружейной гранатой, так и со штыком |
Ранним утром 1 сентября 1939 года под напором германской армии вторжения рухнула западная граница Польши. 17 сентября под напором советской армии вторжения рухнула ее восточная граница. «Жечь Посполита Польска» — это, по выражению советского народного комиссара иностранных дел Молотова, «уродливое порождение Версальского договора», после короткого, двадцатилетнего с небольшим, периода независимости вновь перестала существовать как независимое государство.
Это был уже четвертый раздел Польши в ее многотрудной истории. Однако поляки, атакованные почти одновременно с фронта и с тыла, держались стойко и сопротивлялись германским и советским агрессорам почти месяц. Третий рейх потерял за время Польской кампании столько же солдат и офицеров, сколько в ходе последующих кампаний в Западной Европе, на Балканах и в Северной Африке, вместе взятых.
Полку СС Германия недолго пришлось оставаться в резерве. Он получил задание прикрывать слабый фланг XXII армейского корпуса, продвигавшегося в составе наступавшей из Силезии на Холм 10-й армии фон Рейхенау. К тому же образовались разрывы в линиях VIII армейского корпуса, 5-й танковой дивизии и разведывательного отряда вермахта. Полку СС Германия под командованием штандартенфюрера СС Карла-Марии Демельгрубера было поручено заполнить их.
Да, Польша есть! Кто сомневаться может?
Она — жива, как в лучшие века.
Пусть ей грозила сильного рука,
Живой народ чья сила уничтожит?
Валерий Брюсов. Польша есть!
В ходе этого стремительного наступления на Львов, проходившего через густонаселенный промышленный регион, «зеленым эсэсовцам» приходилось преодолевать ожесточенное сопротивление поляков и нести тяжелые потери.
 |
| Винтовка с оптическим прицелом |
Опыт, накопленный полком Германия в ходе молниеносной Польской кампании, хотя и не мог сравниться с тем, что ожидало «зеленых эсэсовцев» в недалеком будущем, оказался весьма ценным, предоставив новобранцам, прошедшим подготовку в военных училищах СС-ФТ, возможность услышать, наконец, звук своих выстрелов, сделанных не по воображаемому, а по вполне реальному неприятелю. Кроме того, опыт Польской кампании убедил командиров частей СС-ФТ в необходимости иметь собственную дивизию, сопоставимую во всех отношениях с армейской дивизией вермахта. Верховное командование вермахта долго не соглашалось на это, но, в конце концов, его сопротивление было преодолено. Сначала была сформирована дивизия СС особого назначения (СС-Дивизион Ферфюгунгструппе596, или просто СС-Ферфюгунгсдивизион), а 21 декабря 1940 года Гитлер объявил о формировании дивизии СС Викинг.
Феликс Штейнер был назначен командиром дивизии Викинг и полков, приданных его дивизии. Через 5 дней после своего назначения Штейнер посетил полк СС Германия с целью проинспектировать командный состав вплоть до командиров рот. Он говорил о мощном потенциале, которым обладает тяжелое пехотное оружие, и дал немало общих инструкций в области тактики. После завершения теоретических занятий Штейнер быстро перешел к практической части, проводя инструктаж и курсы обучения для рядового и унтер-офицерского состава рот тяжелых и легких пулеметов. Интенсивная военная подготовка чинов новой дивизии продолжалась даже суровой зимой 1941 года. Один из чинов 10-го мотопехотного полка СС Вестланд писал в то время:
«У нас тут лежит глубокий снег и стоит ужасный холод. Но каждое утро мы целый час занимаемся зарядкой в тренировочных костюмах. Мы в них не на шутку мерзнем. На прошлой неделе я сильно простудился и болел несколько дней, но теперь я снова совершенно здоров, не проведя ни дня в лазарете. Время такое, что мы просто не можем позволить себе роскошь болеть. Мы теперь почти уверены, что недалек тот день, когда нас, наконец, отправят на фронт. В последние четыре дня нас так гоняли на занятиях, что не оставалось времени даже для того, чтобы подумать. Нам приходилось сдавать нормативы в пятницу, а потом в субботу. С нас просто семь потов сошло. Раньше я даже представить себе не мог ничего подобного».
Перед самым началом Операции Барбаросса средства массовой информации, находившиеся под национал-социалистическим контролем, не уставали подчеркивать роль иностранных добровольцев вермахта и Ваффен СС. Норвежская газета «Федреланде»597 («Отечество») писала:
«Арийский человек уже в ходе этой войны реализует концепцию справедливого общественного строя и плодотворного сотрудничества. Плечом к плечу с немцами на борьбу с большевиками поднялись финны, норвежцы, датчане, голландцы, французы, испанцы, хорваты, итальянцы, венгры, румыны, словаки, шведы, фламандцы, валлоны — почти что все народы Европы. Добровольцы прибывают нескончаемым потоком».
И тридцать витязей прекрасных
Чредой из вод выходят ясных,
И с ними дядька их морской.
А.С. Пушкин. Руслан и Людмила598
Имперское министерство пропаганды доктора Йозефа Геббельса старалось обеспечить не только материальную, но и моральную поддержку оставшихся дома родственников добровольцев Ваффен СС. Типичным проявлением моральной поддержки была, например, серия радиопередач под названием «СС на войне». Передачи велись прямо с пункта записи добровольцев. Процитируем одну из сохранившихся записей такой передачи:
«Новобранцы, высокие и статные, выстроились длинной шеренгой. Все эти люди записались добровольцами, чтобы служить в одной из дивизий Ваффен СС — в Лейбштандарте, дивизии Рейх, дивизии Викинг или в дивизии Мертвая голова. Каждый эсэсовец, выполняющий свой долг на родине, уже стал или в скором времени вольется в ряды частей Ваффен СС или вермахта, и будет выполнять свой воинский долг в полном сознании того, что, если он будет убит в бою, великое братство СС на родине поддержит членов его семьи и окажет им не только финансовую помощь. Департамент благотворительности Ваффен СС и товарищи по оружию из частей СС не замедлят оказать помощь и поддержку семьям своих павших соратников».
В ночь с 19 на 20 июня масса германской бронированной техники с затемненными фарами вошла в Пратулинский лес в центральной Польше, всего в нескольких километрах от реки Буг. Эта область — центральный сектор оккупированной Польши — являлась пограничной зоной между Германией и Советским Союзом. Германская армия вторжения составляла более 3 миллионов штыков, 600 000 автомобилей и 3 359 танков, расположенных вдоль границы общей протяженностью около 2 000 километров от побережья Балтийского моря до Черного моря. Это была мощнейшая армейская группировка, когда-либо собранная в кулак Германией против внешнего врага. Выдвинутые на передовые позиции танковые корпуса готовились к запланированному броску через Буг. Перед полком СС Германия была поставлена задача провести разведку лесного массива перед началом наступления. Чины 5-го артиллерийского полка дивизии Нордланд понесли первые потери в ходе продвижения одной из батарей полка, вместе с разведывательными подразделениями и частями противотанковой артиллерии, в направлении Тарнополя в Галиции в момент, когда советские войска тщетно пытались сдержать натиск сил Ваффен СС.
Командир батареи увидел в бинокль приближавшуюся колонну советских танков в сопровождении бронеавтомобилей, грузовиков с живой силой и мотоциклистов. Метким огнем батареи «викингов XX века» был подбит красный бронеавтомобиль, экипажу которого удалось своевременно выбраться из горящей машины и спастись бегством. После этого батарея обрушила огонь своих орудий на советские танки. На помощь батарее подоспели подкрепления, также внесшие свой вклад в разгром советской автоколонны. Согласно воспоминаниям Петера Штрасснера в книге «Европейские добровольцы», после разгрома колонны на поле боя насчитали 48 подбитых танков и более 100 других боевых и транспортных машин. Угроза левому флангу дивизии была устранена, и наступление на Тарнополь могло беспрепятственно продолжаться.
В Тарнополе добровольцы «зеленых СС» впервые столкнулись с темной стороной СС в лице так называемых «эйнзацгрупп», сформированных по приказанию Гиммлера. Эти «эскадроны смерти» следовали по пятам за наступавшими в глубь Советского Союза германскими армиями с целью уничтожения групп сопротивления, а также ликвидации «политически и расово неприемлемых элементов». Иногда в помощь «эйнзацгруппам» придавались «боевые группы Ваффен СС». Согласно рапорту командира одной из «эйнзацгрупп», датированному 11 июля, «600 евреев было казнено частями Ваффен СС в Зборове между Тарнополем и Львовом, в порядке репрессий в ответ на жестокости, совершенные Советами». В районе, где была произведена экзекуция, присутствовали и части дивизии Викинг, а именно — хозяйственная рота дивизии под командованием фюрера (офицера) дивизии Викинг Гейнца-Карла Фанслау, до войны являвшегося адъютантом Пауля Гауссера в Бад-Тёльце. В августе 1945 года в Нюрнберге проходил процесс по делу Административно-хозяйственного управления СС. Согласно показаниям Фанслау, хозяйственная рота прибыла на перекресток близ Тарнополя в момент, когда германская военная авиация подвергла город жестоко бомбардировке. Они находились на расстоянии 300—500 метров южнее дороги, по которой продвигались главные силы дивизии. Один из свидетелей обвинения заявил, что видел, как обершарфюрер Заан вел трех евреев на расстрел и как присутствовавший при этом Фанслау пригрозил маленькому мальчику — сыну одного из осужденных, сопровождавшему своего отца, что он также будет расстрелян, если не перестанет плакать. В ходе процесса против Фанслау было также выдвинуто обвинение, что после гибели командира полка СС Вестланд, штандартенфюрера СС Гильмара Вэккерле 2 июля 1941 года в районе Львова, Фанслау объявил своим подчиненным, что в гибели Вэккерле повинны евреи и с этого момента убийство еврея кем-либо из его подчиненных не будет считаться воинским преступлением.
Волк в рану впился
И ал вал взвился.
Несытой пасти
Достало сласти.
Эгиль Скаллагримссон.
Выкуп головы
Почти одновременно с упомянутой выше экзекуцией евреев, устроенной чинами «эйнзацгруппы», в Тарнополе было издано распоряжение немецких оккупационных властей, согласно которому местные евреи мобилизовались на работу для нужд вермахта.
 |
| «Товарищ парабеллум (люгер)» |
 |
| «Товарищ вальтер» |
 |
| «Товарищ маузер» |
«В ходе акции, проведенной в Руджине и Троянове, были задержаны и расстреляны 26 еврейских коммунистов и саботажников. В центре городской площади была установлена виселица, на которой были повешены евреи-убийцы. На площади посмотреть на экзекуцию собралось несколько тысяч местных жителей. Присутствовало также значительное число чинов вермахта. На казнь в качестве зрителей было приведено и 400 евреев. До начала экзекуции через громкоговоритель было объявлено на немецком и на украинском языке, за какие ужасные злодеяния, совершенные двумя из осужденных, Кейпером и его заместителем, они приговариваются к смерти. Кроме того, все преступления, совершенные казненными, были записаны большими буквами на двух больших досках, прикрепленных к виселицам. Зачитывание приговора неоднократно прерывалось возгласами одобрения и аплодисментами зрителей. Местное население с чувством глубокого удовлетворения одобрило эту меру возмездия евреям за злодеяния, совершавшиеся ими в течение целого десятилетия».
После этого были расстреляны 402 житомирских еврея. Казнь двух евреев-убийц и расстрел 420 евреев были проведены в образцовом порядке. В Радомысле недавно назначенный бургомистр был разоблачен как информатор НКВД и член Коммунистической партии с 1925 года. Он был уличен в связях с коммунистическими бандами до самого последнего времени. Большевиком оказался и его заместитель… Были также арестованы те из евреев, кто оказывал открытое сопротивление германским войскам и отказывался выполнять трудовую повинность. В ходе этой акции было расстреляно 113 человек»600.
Вот такие обвинения выдвигались против членов «эйнзацгрупп», по сути дела, никакого отношения к Ваффен СС не имевших, ни в плане организационном, ни в плане выполняемых задач. Конечно, невозможно исключить и отдельные случаи совершения воинских преступлений «зелеными эсэсовцами». Хотя приводимая Рупертом Батлером, со ссылкой на Петера Неймана из Виттенберга, история об оберштурмфюрере из дивизии Викинг вызывает некоторые недоуменные вопросы. Что это за арестованные «советские гражданские лица, выставляющие напоказ выдающие их золотые звезды601 на рукаве»? Понимали ли Батлер и Нейман разницу между комиссаром и народным комиссаром (министром)? За какие преступления («злодеяния, совершавшиеся на протяжении 10 лет») были повешены при большом стечении народа Кейпер и его заместитель? За что расстреливали евреев — только за то, что они были евреями, или все-таки за то, что они «оказывали открытое сопротивление германским войскам и отказывались исполнять трудовую повинность»? Почему местное население собралось в таком количестве присутствовать на казни? Его согнали силой? Или оно само пришло посмотреть на экзекуцию? И почему оно аплодировало оглашению приговора? Под угрозой немецких штыков? Как бы то ни было, эта тема еще ждет дальнейших исследований, но не связана (по крайней мере напрямую) с развитием магистральной сюжетной линии нашей с вами, читатель, «нордической саги»…
Кой муж был бы
Мне пособник
В драке против
Вражьей рати?
Сага об Эгиле
Заранее приведенная в полную боеготовность 3-я рота полка СС Вестланд вступила в германо-советскую войну 22 июня 1941 года, приняв участие в наступлении на Львов.
 |
| Немецкое противотанковое ружье «панцебюксэ» |
«Викинги» разведывательного батальона дивизии, шедшего в авангарде и ведшего наблюдение за движением неприятельских колонн и обозов, обратили внимание на имевший важное стратегическое значение мост через реку Случь, протекающую южнее Минска, неподалеку от городка Гусятин. I батальон дивизии Викинг под командованием гауптштурмфюрера СС Гайо фон Гадельна неожиданной ночной атакой овладел мостом, после чего молниеносным ударом захватил пригороды Гусятина. Большевики, обрушив на «викингов» всю свою огневую мощь, вознамерились вернуть мост любой ценой. Добровольцы полка СС Вестланд, однако, отразили эту стремительную контратаку красных с большим уроном для противника. Особенную храбрость и мужество проявили 6 добровольцев из состава 17-й роты под командованием обер-юнкера СС Фогеля. Входившие в его разведгруппу 3 немца, 2 голландца и 1 датчанин, возвращавшиеся из разведки, с ходу ввязались в схватку и пали в бою. На протяжении всего этого июльского воскресного дня красноармейцы продолжали атаковать, пока на выручку окруженным «зеленым эсэсовцам» не подоспела 1-я горно-стрелковая дивизия вермахта. В рапорте командира 1-й роты, кроме важного значения своевременного прихода горных егерей на выручку эсэсовцам, подчеркивалось главное слабое место немцев, характерное для всех их наступающих частей, — плохое знание местности. Советские «ворошиловские стрелки», надежно укрывшиеся среди высившихся сплошной стеной колосьев ржи и стеблей кукурузы, били немцев на выбор. От меткого огня советских «ворошиловских стрелков» эсэсовцы несли тяжелые потери.
Русские дерутся не как солдаты, а как преступники, поднимая руки вверх, делая вид, что сдаются, и когда немцы приближаются к ним, открывают по ним огонь в упор, они даже стреляют в спину немецким санитарам, присматривающим за их же ранеными.
Княжна Мария Васильчикова.
Берлинский дневник 1940—1945602
Освобождение полка СС Вестланд горными егерями из окружения сопровождалось резкой переменой погоды. Невыносимая жара и палящее солнце сменились проливными дождями, превратившими распаханные колесами и гусеницами бронетехники дороги в море грязи и замедлившими темп германского наступления.
|
| Немецкое противотанковое ружье «панцебюксэ» |
 |
| Различные виды одноразового противотанкового гранатомета «панцерфауст» («бронированный кулак»), почему-то упорно именуемый у нас «фаустпатроном» |
 |
| Противотанковый гранатомет «панцершрек» («ужас танков»), не без юмора именуемый также «офенрор» («печная труба») |
 |
| Немецкие ручные гранаты-«бутылки» («штильгандгранатен») и «лимонки» («эйергандгранатен») |
На берегу той же Случи близ города со зловещим названием Сатанов «викингам» пришлось снова ввязаться в «лязг кровавой давки» (говоря словами конунга Гаральда Гардрада), что опять сопровождалось резким изменением погодных условий. Под Сатановым головная рота полка СС Германия, преследуя отступающие красноармейские части и заблудившись в густом тумане, незаметно для себя затесалась между спешно отходящими советскими колоннами и оказались в окружении. Лишь своевременная подмога в лице поспешившей на выручку другой роты полка, с ходу атаковавшей большевиков, спасла «викингов» от полного уничтожения. Поставленная перед ними задача форсировать соседнюю реку была осложнена тем, что большевики успели взорвать мост. Штурмбаннфюрер СС Йорхель, командир авангарда, приказал пионерному (саперному) взводу форсировать реку на надувных плотах под прикрытием артиллерийского огня. Как только боевой группе удалось достичь противоположного берега и закрепиться на нем, за ней последовал весь батальон, выславший вперед передовые отряды для захвата города, в то время как другие части штурмовали окрестные дома, выбивая оттуда неприятельских стрелков. Между тем красноармейцы начали окапываться в восточной части Сатанова, все туже стягивая в то же время стальное кольцо вокруг немецкого плацдарма. К вечеру над плацдармом появились «сталинские соколы» — сначала самолеты воздушной разведки, а затем и бомбардировщики, атаковавшие части полка СС Германия, продолжавшие переправляться через Случь.
В ночь на 5 июля 1941 года через реку был наведен понтонный мост. Советские самолеты незамедлительно начали бомбить его. Но к полудню основные силы немцев уже переправились через реку. Соотношение сил изменилось не в пользу красноармейцев, которые были отброшены. Вскоре к немцам подошло подкрепление в лице двух мотопехотных рот. При первых же признаках начавшегося отступления советских войск им вдогонку был брошен «летучий отряд» в составе пехотного взвода и взвода зенитных орудий. Однако отступление советских войск происходило слишком быстро, и летучий отряд, во избежание возможной засады, был отозван и временно занял оборону на своих исходных позициях на плацдарме. Положение в немалой степени осложнялось разразившейся грозой, с налетавшими почти ураганными порывами ветром и ливнем, сделавшим дороги совершенно непроходимыми.
Тем временем командующий Группой армий Юг, Герд фон Рундштедт, изменил план операции. Хотя Группе армий Юг было поручено овладеть Киевом, он понимал, что железнодорожная сеть, имевшая жизненно важное значение для развертывания советских войск, сходилась в одну точку в Умани — важнейшем железнодорожном узле, расположенном южнее. От этого важного центра коммуникаций тянулись железнодорожные магистрали еще южнее, в Крым. Овладение Уманью представлялось фон Рундштедту более приоритетным, чем немедленный захват Киева, особенно с учетом полученного красным маршалом Семеном Буденным приказа сконцентрировать там значительную часть своих сил. 10 июля направление германского наступления на юге Украины оказалось неожиданно для советского командования измененным. Немцы нанесли главный удар не на Киев, а на Умань. Полк СС Вестланд принял участие в боях в указанном районе, молниеносно изменив направление своего продвижения южнее Тального, северо-восточнее Умани, действуя совместно с другой боевой группой, продвигавшейся еще дальше, на восток, в направлении Днепропетровска. На этот раз дивизии СС оказались избавленными от участия в очередной «кровавой давке».
После целой серии боев на отходе советская группировка к 3 августа 1941 года оказалась под Уманью в огненном кольце. В «котел» угодили 3 советские армии общей численностью более 100 000 штыков, множество танков, бронеавтомобилей и артиллерийских орудий. Надо сказать, что накануне начала германо-советской войны СССР имел 31 000 танков против 3 350 (по другим сведениям — 3 100) танков Третьего рейха (многие из которых были вооружены только пулеметами). Одних только плавающих танков БТ-3 в Красной армии мировой революции насчитывалось больше, чем всех танков всех видов в армиях Третьего рейха и его стран-союзниц, вместе взятых! Поэтому никого не должны удивлять огромные массы трофеев, достававшихся немцам в первые недели и месяцы войны. Почти вся советская авиационная и танковая мощь была сконцентрирована вдоль демаркационной линии, разделявшей Третий рейх и «Отечество пролетариев всего мира» после «четвертого раздела Польши», полюбовно произведенного Сталиным и Гитлером в 1939 году по советско-германскому Договору о дружбе и общей границе, подписанному имперским министром иностранных дел Иоахимом фон Риббентропом и народным комиссаром иностранных дел Союза Советских Социалистических Республик В.М. Молотовым по прошествии очень недолгого времени после подписания теми же действующими лицами советско-германского пакта о ненападении (включая знаменитые «секретные дополнительные протоколы»604 к нему о разделе сфер влияния в Центральной и Восточной Европе), и потому была так быстро уничтожена внезапным германским ударом. Но, как видно, запасы военной техники у Красной армии были неисчерпаемыми — хватило и на Брест, и на Умань, и на Киев и на Смоленск, и на Москву, и на Кавказ, и на Сталинград, и на Курск. Как отвечал один из «положительных героев» советского довоенного фильма «Если завтра война» на вопрос перепуганного «германского фашиста»: Сколько же у вас самолетов? — Сколько нужно!
Так что подчеркнем еще и еще раз — если бы Гитлер дожидался, пока вся эта масса техники и живой силы ударит с Востока в тыл его армиям, занятым осуществлением операции «Морской лев» (высадка в Англии), Третьему рейху пришел бы конец не весной 1945 года, а гораздо раньше. И советские танковые армады шутя дошли бы до Ла-Манша (ведь нейтронной бомбы в 1941 году еще ни у кого не было)! Но это так, к слову.
Кольцо окружения под Уманью замкнулось. 1-я танковая армия, при поддержке механизированных частей союзной венгерской пехотной дивизии, принялась методично перемалывать 25 советских дивизий, отчаянно пытавшихся вырваться из «котла». К 1 августа оборона красных в районе Новоархангельска была, наконец, прорвана, и Уманский «котел» был «зачищен». Но чины дивизии Викинг на собственном опыте убедились в том, что война на Востоке весьма отличалась на практике как от войны, знакомой им по учебникам, так и от войны на Севере, Западе и Юге Европы — в Норвегии, Голландии, Бельгии, Франции, Югославии и Греции — где «воевали только те, кому это полагалось по определению — то есть солдаты, обмундированные в военную форму с соответствующими опознавательными знаками»605, а гражданское население (в полном соответствии с положениями Гаагской конвенции) в боевых действиях участия не принимало. Среди взятых «викингами» в плен советских «военнослужащих» попадалось множество бойцов в гражданской одежде вместо «полагающейся каждому солдату военной формы», как призывного, так и допризывного и послепризывного возраста, как мужчин, так и женщин. Но не все из них сдавались массами. Немало было и фанатизированных красноармейцев и народных ополченцев, готовых уничтожать врага каким угодно оружием и какими угодно способами, казалось, совершенно не задумываясь о том, что это неминуемо приведет к разрушению их собственных домов и гибели их собственных семей. Об этом свидетельствует в своем военном дневнике уже упоминавшийся нами Петер Нейман:
«Необходимо проявлять максимум осторожности при продвижении, поскольку вся сельская местность заминирована. Неосторожно открытая дверь может вызвать взрыв адской машины, заложенной в доме, с виду ничем не примечательном. Во многих местах любой предмет, оставленный на виду, может оказаться смертельной ловушкой. Мины-«растяжки» могут оказаться замаскированными подо что угодно. Под новеньким, еще в заводской смазке, пистолетом, лежащим на полу, может быть спрятан тончайший проводок, соединенный с замаскированным взрывным зарядом. Даже в таком безобидном предмете, как самовар, вполне может оказаться спрятанной пара килограммов кордита606, готовых взорваться при первом же прикосновении. Банка варенья на полке, бутылка водки на столе и даже простой деревенский колодец, с ведром, привязанным к веревке, так и приглашающий тебя зачерпнуть им свежей, прохладной воды, — все они таят в себе смерть и нуждаются в тщательнейшей проверке перед употреблением».
«Иногда бывает нетрудно обнаружить провода, подсоединенные к капсюлю кислотного или ударного взрывателя. Гораздо сложнее обезвредить «растяжку» и самому не отправиться при этом в мир иной. Откровенно говоря, самый безотказный способ избежать неприятных сюрпризов при входе в любое здание заключается в том, чтобы предварительно швырнуть внутрь пару-другую ручных гранат — на всякий случай. Они взорвутся, и при этом сдетонируют все оставленные в доме неприятелем «ловушки». Способ многократно проверенный»!
Мы не случайно так подробно цитируем дневник «викинга XX века». Подобный способ ведения войны — войны без правил — неминуемо должен был вызвать (и вызывал!) ответные действия «викингов», то и дело становившихся жертвами «ловушек», «растяжек», отравлений и других «нетрадиционных» способов нанесения максимально возможного ущерба живой силе и военной технике противника. Действия, не всегда соотносившиеся с кодексом солдатской чести. В советские времена официально осуждались исключительно «зверства немецко-фашистских оккупантов» на оккупированных территориях, а вызывавшие эти зверства не слишком «джентльменские» действия «патриотов Советской страны» — например, юной пионерки Зины607 Портновой, поступившей на службу в немецкую офицерскую столовую, чтобы сыпать крысиный яд «фрицам» в суп (и за это — естественно! — приговоренной к расстрелу608) восхвалялись на все лады и ставились в пример нам — советским школьникам (в том числе и автору этих строк) на «уроках мужества». Иногда, для разнообразия, в пример приводились аналогичные «подвиги» китайских (до советско-китайского вооруженного конфликта на Уссури в 1967 году), вьетнамских, кубинских, корейских, никарагуанских, сальвадорских, палестинских и прочих героев «прогрессивных» и «антиимпериалистических» национально-освободительных движений. Ситуация начала меняться только по мере увязания «ограниченного контингента советских воинов-интернационалистов» в Афганистане, а потом и в Чечне. История с полковником Будановым, весьма напоминающая историю с Зиной Портновой, и другие подобные случаи (в том числе с минами-«ловушками» и с минами-«растяжками»), несомненно, способствуют более объективному подходу к тому, что дозволено на войне, а что выходит за рамки дозволенного.
Кстати, Красная армия уже в первые часы столкновения с германским вермахтом наглядно продемонстрировала, какими способами намерены вести войну со своим «классовым врагом»609 большевики. Генерал-фельдмаршал Эрих фон Манштейн вспоминал: «В первый день (22 июня. — В.А.) нам пришлось познакомиться с теми методами, которыми велась война с советской стороны. Один из наших разведывательных дозоров, отрезанный врагом, был потом найден нашими войсками; он был весь вырезан и зверски искалечен. Мой адъютант и я много ездили по районам, в которых еще могли находиться части противника, и мы решили не отдаваться живыми в руки этого противника. Позже часто случалось, что советские солдаты поднимали руки, чтобы показать, что они сдаются в плен, а после того, как наши пехотинцы подходили к ним, они вновь прибегали к оружию; или раненый симулировал смерть, а потом с тыла стрелял в наших солдат»610.
Что же касается основной массы советских солдат, то они в описываемый период советско-германской войны нередко поддавались приступам слепой паники. После короткого танкового боя на подступах к Львову чинам дивизии Викинг не пришлось брать пленных. В какой бы квартал города они ни вступали, оказывалось, что красноармейцы отовсюду уже дезертировали. Большевики захватили с собой всех своих убитых и раненых, и даже свои пустые снарядные и патронные ящики. Приведенные в замешательство быстрым германским наступлением, красноармейцы мгновенно обратились в бегство, спасаясь, кто пешим порядком, кто на грузовиках, кто на телегах, оставляя за собой, по воспоминаниям «викингов», ужасающий запах гнили и разложения.
И не остановиться, и не сменить ноги,
Сияют наши лица, грохочут сапоги.
Владимир Высоцкий.
Павшие и живые
Ни сопротивление недобитых групп советских войск, изолированных в «котлах» и «мешках», ни постоянные диверсии и нападения мелких партизанских отрядов за линией фронта не могли серьезно помешать наступлению танковых частей дивизии Викинг по пыльным дорогам Украины от Дубно до пригородов Житомира.
 |
| Американский армейский кольт, состоявший на вооружении норвежских волонтеров дивизий Викинг и Нордланд |
 |
| У врат «Отечества пролетариев всего мира» |
«Танки полка Викинг катят вниз по крутым дорогам, к берегам Днепра. За ними на полной скорости несутся бронетранспортеры с живой силой. Это настоящий слалом, как в горнолыжном спорте. Каждый водитель стремится во что бы то ни стало успеть обогнуть бесчисленные воронки от снарядов, останки техники, животных и людей, громоздящихся на дорогах.
Красные, закрепившиеся на противоположном берегу Днепра, пытаются оттуда всеми силами остановить неудержимое наступление наших танков и мотопехоты…
Беспрерывная канонада, грохот которой разносится на многие мили; частая пальба зениток, используемых в качестве противотанковых орудий… Наши танки находятся под постоянным обстрелом. Они перегруппировываются в ожидании момента, когда будет наведен понтонный мост и они смогут начать переправу через Днепр…
Что до нас, то мы, уцепившись за железные опорные стойки наших бронемашин, несемся вниз к реке. Мы ждем момента, когда машины смогут выстроиться в линию перед тем, как открыть огонь…
В сотне метров от нас лежит вверх колесами бронетранспортер. Колеса еще крутятся. Я и не заметил, как он перевернулся, загубив в своем падении целый взвод нашей противотанковой роты. Тридцать человек — и ни один из них не выжил! Раненый, с раздробленными ногами, просит нас взять его с собой. Но у нас нет на это времени. Земля содрогается — кажется, все вокруг разлетается вдребезги и развеивается, как дым… Внезапно прямо на лобовой броне нашей машины разрывается неприятельский снаряд. Прямое попадание! Просто чудо, что все мы еще живы.
Мертвецы окружают меня со всех сторон. Ураган стальных осколков обрушивается на нас, выбравшихся из подбитой машины и пытающихся вытащить из нее на свет Божий уцелевших товарищей. Они вопят от боли. Некоторых намертво зажало искореженными обрывками металла. Но здесь слишком опасно. Мы все равно не сможем им помочь, ибо находимся всего в полукилометре от советских батарей.
Внезапно я обнаруживаю пропажу моего табельного оружия — пистолета-пулемета МР-40. Вероятно, он оказался погребенным под обломками нашей машины, когда мы пытались вытащить оттуда раненых… Недолго думая, я вынимаю пистолет-пулемет из рук роттенфюрера, убитого осколком подле меня, чьи остекленевшие глаза с застывшими зрачками слепо взирают в небо, как если бы он специально отвел их от идущей здесь, на земле, битвы не на жизнь, а на смерть. Его МР-40 кажется мне необыкновенно тяжелым. Как видно, я повредил себе руку, когда наш бронетранспортер перевернулся.
Я продвигаюсь вперед короткими перебежками и внезапно осознаю, что у меня нет патронов. Какой же я, право, олух! Через несколько минут, воспользовавшись наступившим затишьем для того, чтобы передохнуть, я замечаю штурмана, перепоясанного по плечам туго набитыми патронными лентами, и одалживаю у него несколько пригоршней патронов. Я набиваю ими магазин своего МР-40, Теперь я готов во всеоружии форсировать Днепр».
В других местах силы «викингов» были опасно слабыми. В особенности полк СС Нордланд, которому было поручено укрепить части, оборонявшие местами сильно ослабленный плацдарм на Днепре. Мотопехота полка Нордланд изнемогала в отчаянных попытках отразить яростные атаки хорошо вооруженных и подготовленных советских войск. В районе небольшого плацдарма на берегу Днепра близ города Днепропетровск было расположено советское артиллерийское училище, курсанты которого, великолепно владевшие мастерством стрельбы из легких и полевых орудий, составляли центр советской обороны, точным огнем поражая одну германскую цель за другой.
Один из добровольцев полка СС Нордланд писал в своих воспоминаниях:
«Каждое утро красные атаковали наш плацдарм, пытаясь его уничтожить. На обороняемые нами позиции обрушивался артиллерийский огонь такой мощи, что мы никогда раньше даже представить себе не могли ничего подобного. Мы дрались ожесточенно, оплачивая каждый метр завоеванной территории реками крови. Эти дни спаяли оборонявших плацдарм немцев, датчан, норвежцев и финнов в образцовый «общеевропейский» боевой отряд. День за днем, от рассвета до заката, они храбро сражались, отражая бесчисленные атаки красных. И их товарищи по оружию из рядов вермахта вынуждены были признать, что именно они были главной опорой защитников плацдарма в многодневной неравной борьбе».
«Викинги» получили боевое задание расширить нуждавшийся в увеличении плацдарм, овладев городом Каменкой. Под беспрерывным артиллерийским обстрелом противника части полков СС Нордланд, Вестланд и Германия форсировали реку напротив плацдарма и заняли исходные позиции для атаки. После короткого совещания с командующим артиллерией генерал-майором фон Романом из штаба дивизии поступил приказ начать атаку. Атака началась в ночь с 6 на 7 сентября 1941 года. «Викинги» овладели высотами, господствующими над Каменкой, взяв более 5 000 пленных. В результате взятия Каменки атаки советских войск на плацдарм прекратились.
Прежде чем в дом
Войдешь, все выходы
Ты осмотри,
Ты огляди,
Ибо, как знать,
В этом жилище
Недругов нет ли.
Старшая Эдда.
Речи Высокого
В день атаки три «викинга» зашли, в поисках укрытия, в одинокую крестьянскую хату, расположенную в непосредственной близости советских позиций. И с удивлением обнаружили, что это не хата, а настоящий капкан, битком набитый минами-«ловушками» и взрывными зарядами.
 |
| Есть женщины в русских селеньях… |
 |
| Арилд Гамсун, сын патриарха норвежской литературы Кнута Гамсуна, на Восточном фронте |
В приказе по части, отданном в тот день бригадефюрером Феликсом Штейнером, воздавалось должное достигнутым «викингами» выдающимся успехам. Не считая взятого в результате их мужества и упорства, проявленных в ходе боев, множества пленных, перед фронтом плацдарма было разбито не менее 8 советских дивизий и нанесены тяжелые потери целому ряду других неприятельских формирований.
В своем приказе по части Штейнер подчеркнул:
«Бойцы дивизии ВИКИНГ! Дни тяжелых боев позади. В жестоких схватках дивизия, ежедневно отражая атаки неприятеля, овладела Каменкой, взяв более 5 000 пленных, и с этого дня удерживала плацдарм, подобно несокрушимому камню, сделавшемуся главой угла этой важной позиции. Перед фронтом плацдарма были разгромлены более восьми неприятельских дивизий и сдержаны еще более крупные силы противника. Так вы, благодаря вашей стойкой обороне, подготовили вашим товарищам путь для перехода на восточный берег Днепра.
…Мы готовы к дальнейшим действиям, исполненные нашего прежнего боевого духа. Дивизия стала символом тесных уз, связывающих всех добровольцев, независимо от чина и звания. Какой бы мы ни были национальности, немцами, голландцами, датчанами, норвежцами или финнами, для всех нас родная дивизия Викинг является выражением нашего единства и общности нашей судьбы. Все эти части достойны занять подобающее им место в истории германского солдата… Я знаю, что дивизия Викинг будет в предстоящие дни бить неприятеля не хуже, чем била его до сих пор, и увеличит список своих славных дел. Благо вам, товарищи!»612
Надо сказать, что на том этапе операции Барбаросса для подобной эйфории имелось немало оснований. Гитлер, не приняв к сведению указания своих генералов на необходимость отдать приоритет наступлению Группы армий Центр (Митте) на Москву, предпочел бросить мощные силы на захват «хлебной корзины» СССР — плодородных земель Украины — житницы Советского Союза. При этом он рассчитывал и на поддержку местного населения (еще не забывшего организованного Советами в 1930 году «голодомора», жертвами которого пало до 7 миллионов украинских крестьян-хлеборобов). Захват Украины фюрер считал более важным, чем овладение столицей «Отечества пролетариев всего мира». Степные просторы оказались идеальным театром военных действий для танковой группы непревзойденного тактика генерала фон Клейста, в полном блеске проявившего свое искусство полководца. Большевики, как видно, не рассчитывали на то, что немцы смогут с такой быстротой проникнуть на такую глубину, рассечь советскую оборону и окружить огромные по численности группировки советских войск под Уманью и под Киевом, что ознаменовало тяжелейшие поражения в истории советских вооруженных сил.
После того как части 6-й германской армии вошли в древний Киев, сотрудники советского НКВД устроили беспрецедентный по тем временам террористический акт (предвосхитивший злодеяния Усамы Бен-Ладена и чеченских террористов в наши дни). 24 сентября 1941 года среди бела дня в самом центре Киева, на Крещатике, где когда-то святой равноапостольный князь Владимир крестил Русь и где теперь размещались штабы германских военных структур, прогремел мощнейший взрыв, затем второй, третий… В результате целой серии мощных взрывов весь центр Киева и еще 3 километра прилегающих к нему улиц были превращены в горы битого кирпича, камня и щебня613.
 |
| Датские волонтеры СС за трофейным советским «максимом» |
После падения Киева настал черед крупнейшего промышленного центра Украины — Харькова (пятого по величине города Советского Союза). Харькову было предназначено судьбой за время войны четыре раза переходить из рук в руки. В первый раз город был захвачен немцами, взявшими его в «клещи» силами двух пехотных армий, наступавших одновременно с севера и с юга, 24 октября 1941 года.
Однако на бумаге эта победа смотрелась внушительнее, чем в действительности. Сталин не собирался превращать Харьков во второй Киев и своевременно распорядился об эвакуации города. По мнению Гитлера, операция Барбаросса близилась к своему победоносному завершению. По мнению окружавших его генералов и, задним числом, комментировавших поведение фюрера, последний настолько уверился в успехе, что рспорядился, одновременно с продвижением на Украине, начать наступление на Москву. Разумеется, следовало учитывать и два таких немаловажных фактора, как приближавшуюся русскую осень («генерал Грязь») и русскую зиму («генерал Мороз»).
Этих двух «военачальников» немцам не суждено было одолеть, невзирая ни на какие усилия. И эту истину полностью осознал, в частности, генерал фон Грейфенбург, начальник штаба 12-й армии германского вермахта. «Воздействие климатических условий на военные действия в России таково, что весной и осенью успешное продвижение войск становится невозможным вследствие распутицы и бездорожья, летом — невыносимым вследствие жары, а зимой — невероятно сложным вследствие морозов. Климатические условия России воспринимались нами как сплошная цепь стихийных бедствий».
Настанет лютая зима, что зовется Фимбульветр,
Снег валит со всех сторон, жестоки морозы,
И свирепы ветры, и совсем нет солнца.
Снорри Стурлусон. Младшая Эдда
Струи проливного дождя хлестали в лицо «новых викингов» и вспенивали непролазную грязь на дорогах, в которой телеги увязали по ступицы колес, автомобили, бронетранспортеры и танки застревали на каждом километре, а пехотинцы местами были вынуждены передвигаться едва ли не вплавь.
 |
| Эсэсовцы помогают крестьянам в уборке урожая |
Однако смена осени с ее дождями и распутицей морозной зимой имела и свои положительные стороны. После того как осенняя грязь оказалась намертво скованной морозом, почти парализованные бездорожьем части «викингов» вновь обрели способность передвигаться. Толстый ледяной покров, сковавший поверхность рек и озер, сделал возможным использование этих природных водоемов в качестве дополнительных путей передвижения — разумеется, в первую очередь для легких транспортных средств (тяжелая военная техника порой проваливалась и уходила под лед). Толстый и плотный снежный покров во многих случаях служил надежным бруствером, защищавшим от неприятельских пуль и осколков, а, по крайней мере, в одном случае защитил патруль «викингов» от сидевших в засаде красноармейцев. Как писал впоследствии один из унтерфюреров дивизии Викинг:
«Через несколько дней мы выслали разведывательную группу в зону, занятую большевиками. Был ясный, морозный и солнечный день. В такие дни видимость просто превосходная.
Можно видеть невооруженным глазом на много миль вперед, ясно и во всех подробностях различая каждую деталь. Я упоминаю об этом, поскольку входил в разведгруппу. Перед нашей исходной позицией располагалась открытая местность, переходившая в широкую, но неглубокую лощину. До этого места мы добрались в ходе первой перебежки. Мы залегли в овраге, заняли оборонительную позицию и отдышались, прежде чем, в ходе следующей перебежки, добраться до небольшого лесочка, расположенного прямо перед нами. Когда мы оказались в лесочке, наш штурмфюрер осмотрел в бинокль бугор, который нам предстояло преодолеть по ходу нашего дальнейшего продвижения. Он тихо окликнул меня и молча указал на что-то, что заметил на бугре. Я посмотрел в бинокль и совершенно ясно различил на сверкающем под солнцем белом снегу длинные черные полосы. Такие следы оставляет пулемет, из которого вели огонь на протяжении длительного времени. Тщательно приглядевшись, я различил через окуляры бинокля белую ткань, накрывавшую углубление в снеговом бруствере траншеи, через которую красный пулеметчик вел огонь.
Это казалось столь же удивительным, сколь и ненормальным. Красные замаскировали свою позицию настолько тщательно, что сделались почти невидимыми. Наверняка они потратили не один час на устранение каких бы то ни было следов своего присутствия. И в то же время они оставили столь очевидные, ясные и недвусмысленные следы своего пребывания на бугре. Благодаря оплошности всего лишь одного пулеметного расчета красных мы смогли обнаружить всю их позицию — систему траншей и ходов сообщения, не отмеченную на наших картах».
Мчалась стремительно
Стая ладей,
Несла дружину
В открытое море.
Первая песнь о Гельги Убийце Гундинга
Дивизия Викинг готовились нанести удар по противнику в районе города Шахты, обязанного своей мрачной славой известному «шахтинскому делу». Было жизненно важно овладеть Шахтинским районом и, в первую очередь, самим городом до наступления зимних холодов.
 |
| Визит датского министра и посла Дании в Германской империи Моора в расположение датских волонтеров Ваффен СС (1943 год) Моор призывал «викингов» к борьбе с советским большевизмом, представляющим для Дании и всей Европы смертельную угрозу |
 |
| Допрос «Викингами» пленного советского танкиста |
Но война в Восточной Европе была войной постоянных контрастов. Наряду с мощными бронетанковыми силами, советское командование бросило в бой также род войск, господствовавший на полях сражений Европы и Азии со времен Средневековья и до недавних времен. В кипящий котел сражения были брошены советские кавалерийские части, костяк которых составляли репрессированные после победы советской власти в Гражданской войне калмыки и казаки — прирожденные наездники, отличавшиеся повышенной мобильностью. С обострением военной обстановки большевицкие власти «простили их» и милостиво разрешили им «умирать за кислый огурец и мировую революцию», как писал Исаак Бабель в своей незабываемой «Конармии». Обученные сражаться как в пешем, так и в конном строю, они могли преодолевать верхом огромные расстояния, временами перевозя за собой легкую артиллерию и пехотные минометы. Их лошади, в отличие от немецких, обладали способностью выдерживать морозы до 30 градусов безо всякого вреда для себя. В ходе наступления на Ростов в районе станицы Ново-Красновской (Ново-Красновки) немецкая артиллерийская часть, усиленная частями полка СС Нордланд, столкнулась с абсолютно новым для себя явлением. Как писал один из европейских добровольцев — свидетелей дела под Ново-Красновкой:
«Совершенно случайно я бросил взгляд на гряду холмов, расположенную в 2—3 километрах к северу от нашей позиции, и сначала не поверил собственным глазам. Боже правый, подумал я, это еще что такое? С холмов прямо на нас несся сомкнутый конный строй неприятеля. Я доложил об этом унтерштурмфюреру (лейтенанту) Линднеру, который закричал: «Тревога, казаки!» (совсем как красноармеец в аналогичном эпизоде «культового» советского фильма «Чапаев»! — В.А.). На несколько секунд мы все оцепенели. И эти секунды показались нам вечностью. Но затем мы стряхнули с себя это оцепенение. Унтерштурмфюрер Линднер и я кинулись к орудию и начали расстреливать неприятельскую кавалерию прямой наводкой. Нас поддержали метким огнем и обе наши счетверенные зенитные пулеметные установки. Конный строй красных приближался, расстояние между нами сокращалось до 700, 600, 500 метров. Теперь мы вели огонь изо всех стволов всех видов оружия. Зрелище было просто ужасное. Всадники летели из седел через головы своих коней, кони валились десятками вместе со своими всадниками, но конный строй продолжал безостановочно рваться вперед через вихрь пуль и осколков, неумолимо приближаясь к нам. И лишь когда нашу огневую позицию и их конские морды разделяло не более ста метров, атака захлебнулась, потому что в строю у красных остался в лучшем случае каждый десятый. Серьезной опасности нам более не угрожало. 70 или 80 казаков, размахивая над головами саблями (шашками. — В.А.), все-таки доскакали до нашей огневой позиции. Несколько человек прорвалось через наши линии и скрылось за ближайшими холмами, остальные были убиты в бою или ранены и взяты в плен. Когда опасность миновала, мы все принялись считать убитых и раненых. Из примерно 600 казаков, атаковавших нас, не менее 300 лежали мертвые на поле боя. Из допроса пленных и раненых выяснилось следующее. Командиру казачьего полка были сообщены вышестоящими инстанциями неверные сведения, согласно которым перед его фронтом якобы располагались советские войска. К моменту, когда ему стало ясно, что его ввели в заблуждение и что, вместо советских, он скачет прямо на немецкие позиции, было уже слишком поздно поворачивать назад, и он предпочел идти на прорыв. Убойная сила наших пулеметов и орудий была такова, что нам потребовалось всего несколько минут на полный разгром кавалерийского казачьего полка614, входившего в армию маршала Буденного…»
Советское армейское командование настолько бездарно использовало под Ростовом конные части «красных казаков», что вызвало не утихающие и по сей день в казачьей среде споры о том, не специально ли «комиссары» восстановили казачьи части, чтобы обречь их на заведомую гибель под огнем немецких танков, пулеметов и пушек. Во всяком случае, именно с момента бойни под Ростовом «красные» казаки начали массами переходить на немецкую сторону, а недорезанное красными население казачьих областей — восставать, изгонять советские власти и формировать отряды для борьбы с большевиками. Хотя еще 22 августа 1941 года потомственный донской казак Иван Никитич Кононов — один из будущих организаторов белых казачьих частей и командир пластунской бригады в составе XV Казачьего Кавалерийского корпуса генерала Гельмута фон Паннвица, а в описываемое время — член ВКП(б), выпускник Военной академии имени Фрунзе и кавалер ордена Красной Звезды — перешел со всем своим 436-м стрелковым полком (с полковым знаменем!) на сторону «безбожных готов», чтобы бороться с большевицкой тиранией. Но это так, к слову.
Клену тинга кольчуг
Даю я напиток,
Исполненный силы
И славы великой.
Речи Сигрдривы
В последние дни ноября климат преподнес «викингам» еще один сюрприз. Заметно потеплело, но потепление принесло с собой густой, как молоко, туман. В последующем никакого улучшения ситуации не наступило.
 |
| Медицинская помощь раненым красноармейцам |
 |
| Раненого красноармейца не пристрелили, а перевязали и снабдили куревом |
Вследствие суровых зимних условий на всем Восточном фронте наступило затишье. Все происходящие события имели одну общую и характерную особенность — они предвещали армиям Третьего рейха беды в настоящем и в будущем. В феврале 1942 года германская линия обороны буквально содрогнулась под натиском советских войск, начавших наступление по всему фронту — от Финляндии до северного Крыма. Северо-восточнее Москвы 2-я (моторизованная) пехотная дивизия СС Рейх, потеряв в ходе ожесточенных боев более 11 000 человек убитыми и ранеными (эсэсовцев красноармейцы в описываемое время в плен не брали, да и те сами старались в плен не сдаваться), была, вместе с 1-й мотопехотной дивизией Лейбштандарт Адольфа Гитлера, переброшена с Восточного фронта на отдых и переформирование во Францию.
Немаловажные событие произошли в том же месяце на Ленинградском фронте, где также сложилось крайне тяжелое для армий Третьего рейха положение. В отличие от главнокомандующего финской армией, фельдмаршала Карла-Густава-Эмиля барона фон Маннергейма (всю жизнь державшего у себя на письменном столе фотографию Царя-Мученика Николая II с дарственной надписью, хранившего память о блестящем петербургском периоде своей жизни и военной карьеры в Русской Императорской армии и потому строжайше запретившего финским войскам, осаждавшим Ленинград, подвергать город на Неве артиллерийскому обстрелу), Адольф Гитлер, вероятно, воспринимал «Петра творенье», ставшее колыбелью большевизма и переименованное коммунистами в честь отца-основателя Коминтерна, в мрачном образе средоточия мирового зла, запечатленном цитировавшимся нами выше финским «новым варягом» Б. Гриппенбергом: «Как паук в паутине сидит Ленинград… / Он из горя и тлена сплел свою сеть / И покрыл ей леса и поля. / этот град порождает опасность и смерть / Это — зла и несчастья земля!» По воспоминаниям современников, фюрер считал необходимым стереть град на Неве с лица земли, во всяком случае, после военного поражения СССР, не принимая советского предложения о капитуляции, даже если бы таковое и поступило. Так ли это было в действительности, мы никогда не узнаем, тем более что советское командование сдавать Ленинград не собиралось, хотя его жители уже в первую зиму блокады начали умирать от голода и болезней. Гитлер требовал подвергать Ленинград непрерывным атакам и обстрелам с целью обращения его в руины. Генерал Эрих фон Манштейн, направленный фюрером на Ленинградский фронт командующим Группой армий Север (Норд), придерживался на этот счет иного мнения, считая время для успешного наступления на Ленинград безвозвратно упущенным, а какие бы то ни было попытки наступательных действий в настоящее время бесцельной тратой сил и средств. Он предпочел форсировать Неву юго-восточнее Ленинграда и уничтожить советские силы между Ленинградом и Ладожским озером. Таким образом, советские коммуникации оказались перерезанными, а город — отрезанным от внешнего мира.
В нем песни волшбы
И руны целящие,
Заклятья благие
И радости руны.
Речи Сигрдривы
Учитывая военные успехи, достигнутые германскими армиями за прошедшие месяцы, перспективы Третьего рейха на победу в войне, с точки зрения Гитлера, оставались по-прежнему многообещающими. В первые же дни войны части вермахта молниеносно овладели прибалтийскими республиками СССР. При этом они форсировали четыре крупные реки, прорвав советскую оборону между Чудским, Псковским озером и озером Ильмень. Группа армий Север и «бронированные кулаки» 16-й и 18-й армий, а также 4-я танковая группа генерала фон Гёппнера изготовились к удару. Две советские армии под командованием генерала Федора Кузнецова были заметно ослаблены, но по-прежнему располагали значительным превосходством в танках, особенно в тяжелых. На их вооружении состояли 43-тонные танки КВ-1 и 52-тонные танки КВ-2, надежно защищенные 76,2-миллиметровой броней и вооруженные мощными пушками. Их огневой мощи немцы не могли противопоставить ничего адекватного. Ни один немецкий танк не устоял бы в схватке один на один с этими бронированными чудовищами. Приходилось измышлять различные хитроумные способы борьбы с ними, в первую очередь, при помощи взрывных зарядов и повреждения гусениц советских танков. Успех был, в конце концов, достигнут, но в результате замедлилось продвижение XLI танкового корпуса генерал-лейтенанта Ганса-Георга Рейнгардта к берегам Северной Двины, достигнутым лишь в начале июля. К середине месяца Рейнгардт, обеспокоенный задержкой продвижения своих частей, вышел к берегам реки Луги — последнего крупного препятствия на пути к Ленинграду.
Конечно, дело не могло обойтись без «посторонней помощи». Требуя от Финляндии поддержать военные усилия держав Оси, Адольф Гитлер прекрасно понимал, что территориальные потери, понесенные Финляндией в результате «зимней войны» с СССР 1939—1940 года, дались финнам тяжело, и что широкие слои финского общества опасались, как бы Советы, войдя во вкус, не пожелали завладеть и всей Финляндией. Фюрер решил воспользоваться этими нисколько не лишенными оснований опасениями. Гитлеру было хорошо известно, что 400 финнов были в начале Европейской гражданской войны включены в состав 5-й дивизии СС Викинг, и неустанно напоминал Финляндии о ее святом долге, что той необходимо принять меры по поддержке финских частей под Ленинградом (или, как говорили финны, «Пиетари»). Финский главнокомандующий, генерал-фельдмаршал Маннергейм, однако, во всем ценил независимость, он, например, так и не объявил войну Англии, памятуя о поддержке, оказанной ему в ходе «зимней войны» с СССР англичанами и французами, планировавшими даже бомбить бакинские нефтепромыслы, а, возможно, высадить там парашютный десант! Финская дивизия самостоятельно, без немецкой поддержки, заняла полуостров Ханко (Гангут) на южном побережье Финского залива, в то время как два финских армейских корпуса, также независимо от немцев, начали наступление — один, продвигаясь севернее Ладожского озера, другой — продвигаясь в южном направлении, с намерением прижать советские войска к воде до наступления холодов, чтобы они не смогли отступить по покрытой льдом замерзшей поверхности озера. Однако при этом финны стремились избежать распыления своих сил, полностью отдавая себе отчет в собственной слабости. Дело в том, что к моменту начала «второй советско-финской войны» финнам удалось довести только 7 своих дивизий до штатной численности военного времени. Особенно финны уступали советским войскам в танках и бронемашинах. Финские танки всех моделей даже отдаленно не шли ни в какое сравнение со средними советскими танками Т-34, не говоря уже о более тяжелых танках советского производства.
Ночь длинна,
Две ночи длиннее,
Как вытерплю три!
Поездка Скирнира
Под проливным дождем 8 августа Группа армий Север перешла со своих плацдармов в наступление через Лугу, образовывавшую внешнюю оборонительную линию Ленинграда.
 |
| Еще немного, еще чуть-чуть… |
 |
| На поле танки грохотали… |
 |
| Пулеметный расчет полка СС Вестланд дивизии Викинг |
 |
| «Соколиный глаз» |
Вся территория, потерянная финнами в результате «зимней войны», была ими возвращена — Выборг был взят 29 августа, а Териоки (Зеленогорск) на прежней советско-финляндской границе — 31 августа. Казалось, еще один бросок — и финны выйдут к предместьям Ленинграда. Однако Маннергейм предпочел ограничить свои территориальные аппетиты. В результате осада города на Неве, несмотря на все усилия немцев, затянулась до 1944 года, приковывая к Ленинграду многочисленные германские войска, в то время как другие участки фронта остро нуждались в подкреплениях.
Во время блокады Ленинграда чины полка СС Нордланд патрулировали около 1200 м территории, тянувшейся от побережья Финского залива в глубь самого города. Норвежец Олав Линдвиг, командир 2-й роты, тогда — молодой человек 25 лет от роду, уже после войны вспоминал этот хорошо запомнившийся ему эпизод:
«Я умудрился заболеть туберкулезом и получил направление на лечение в госпиталь, расположенный в Риге. В это время целый батальон Лейбштандарта был сильно потрепан красными под Ленинградом. Реакция нашей дивизии не замедлила себя ждать. Не прошло и часа, как мы получили приказ: «Расплатиться с красными». Работа была поручена 2-й роте, но ее командир был ранен, и командовать ротой поручили мне. Это оказалось не так-то просто, поскольку я совершенно не был знаком с местностью.
Согласно полученному приказу, нам надлежало не идти в атаку по всему фронту, а сформировать боевые и разведывательные группы из состава пехотных частей. Численность боевых групп, сформированных командирами рот, могла колебаться от 8 до 10 человек, а в некоторых случаях достигала численности взвода.
Многие добровольно вошли в состав этих групп. Как правило, это были люди, известные у себя дома как страстные охотники. И эти охотники были, вне всякого сомнения, лучшими бойцами, имевшимися у нас. Первоначально каждую группу возглавляли командиры рот, но эту роскошь мы могли позволить себе лишь ненадолго, в особенности после того, как произошло несчастье. Одна из наших боевых групп угодила на советское минное поле и погибла вся, до последнего человека.
Советы организовали перед своими позициями целую цепь передовых постов и секретов, а численность их ударных войск казалась просто неограниченной. У них было множество снайперов, а местность была хорошо пристрелянной. Они могли лежать в засаде часами, вглядываясь в наше расположение через бинокли. Красные стрелки отличались такой феноменальной меткостью, что могли попасть в голову человека, даже если тот приподнимал ее над краем траншеи всего на какую-то долю секунды. Самыми легкими мишенями для них служили молоденькие норвежские резервисты, совсем зеленые и неопытные — про таких говорят «у них еще молоко на губах не обсохло». Некоторые из них были просто счастливы, что могут, наконец, «как взрослые», сидеть в окопе и стрелять из настоящего оружия. Такие молокососы, как правило, жили на передовой недолго.
Советская артиллерия тоже не молчала. К тому же русские временами высылали по 5—6 бомбардировщиков, утюживших наши тылы. Но им не всегда везло. Помню, как-то два истребителя люфтваффе сбили этих нарушителей спокойствия, и нам удалось взять в плен их экипажи, выбросившиеся с парашютами и приземлившиеся прямо на наших позициях.
Когда нас перебросили в Урицк (Гатчину. — В.А.), еще ближе к Ленинграду, чем наша прежняя позиция, нам пришлось драться. Бой был коротким, но жестоким. Теперь настал черед большевиков нервничать и беспокоиться. Они понимали, что эта местность местами весьма уязвима для наших атак. Наша позиция располагалась под Урицком, вдоль линии пригородных поездов, вдоль высокой железнодорожной насыпи. Наши траншеи располагались на переднем скате насыпи и были залиты водой — наступил период оттепели. На одном из участков мы были отброшены, и красные, перейдя в атаку, захватили наши окопы. В окопах было полно воды, но, похоже, Иваны особо не страдали от этого. Они были обуты в высокие резиновые сапоги американского типа, доходившие чуть ли не до промежности. Это позволяло им спокойно ходить по колено в воде, в отличие от нас — хотя нам приходилось делать то же самое, но с гораздо меньшим комфортом.
Было решено начать атаку сначала на боевом участке, расположенном в верхней части насыпи, а не одновременно по всему фронту. Наши разведчики вышли из-за разрушенного здания какого-то музея. Их было 12 человек, вооруженных 50-миллиметровыми минометами, которые они мгновенно привели к нормальному бою. Тем временем мы, остававшиеся внизу, нашли небольшой ручей, текший вниз, в сторону советских позиций. Мы пошли вниз по течению ручья до удобного места, откуда могли вступить в дело, когда настанет наш черед действовать».
Что сыну Один
Поведал, когда
Сын лежал на костре?
Речи Вафтруднира
«Координация сил для атаки была разыграна, как по учебнику. Командир нашей штурмовой группы достал сигнальный пистолет и выпустил зеленую ракету, дав сигнал минометчикам. Я точно запомнил дату и время. Это было в 13.00 2 мая. Наши войска у подножия насыпи открыли огонь из пулеметов МГ-34, автоматов, винтовок, стали бросать ручные гранаты. Мы приготовили для красных весьма острое блюдо — связки гранат, по пять «бутылочных» ручных гранат в каждой. Эти связки мы швыряли в неприятельские окопы и бункеры. Был среди нас один парень — русский по отцу и норвежец по матери. Он крикнул Иванам на их родном языке, чтобы они поднимали руки вверх и выходили сдаваться. Некоторые красные выскочили из траншей и побежали в сторону города. Но не ушли от наших тяжелых пулеметов. Это была настоящая бойня, кровавая баня, резня…
Но не все хотели получить пулю в спину. Многие предпочли сдаться. Мне особенно запомнилось пятеро из числа тех, которые сдались. Вид у них был крайне истощенный. Один из них был, вероятно, комиссаром — мне бросилась в глаза красная пятиконечная звезда с серпом и молотом у него на шапке. Так этот тип при виде нас сорвал с шапки звезду, швырнул ее на землю и начал топтать ее своими сапожищами, как бешеный. Двое других шли под конвоем одного нашего норвежца. Норвежец достал немного табаку, чтобы скрутить себе сигаретку. Русские пленные смотрели на табак такими голодными глазами, будто сто лет не курили. Зато у них в вещмешках нашлось немного сала. И тогда было заключено «джентльменское соглашение» — немного табака в обмен на сало. Ну и, конечно, пленным пришлось расстаться со своими резиновыми сапогами. Их отконвоировали в тыл.
Любопытство заставило меня пойти осмотреть советские траншеи после боя. Но как только я двинулся по направлению к окопам, прогремел сильный взрыв, подбросивший меня в воздух. Это была либо мина, либо неразорвавшаяся авиабомба. Я лежал на земле, но был в полном сознании. Во всяком случае, я мог ясно различить, что моя правая ступня оторвана и болтается буквально «на ниточке». Подоспевшие санитары кое-как привязали оторванную ступню к ноге и отнесли меня в ротную медсанчасть, где мне была оказана первая медицинская помощь. Потом мне пришлось сменить несколько госпиталей в Прибалтике и в Германии, где мне сделали в общей сложности шесть операций. Так для меня закончилась война. В заключение могу сказать следующее. Всякое, конечно, пришлось пережить за время службы, но даже в самых сложных ситуациях медицинское обслуживание в германской армии было на высоте».
Взлетали враны
На тел курганы.
Эгиль Скаллагримссон.
Выкуп головы
Несмотря на свое «нордическое», то есть северное, происхождение чинов легиона СС Норвегия, принимавших участие в военных действиях на территории Советского Союза, «сыны Севера» страдали от холода в своей германской военной форме, не приспособленной к суровым условиям русской зимы (в отсутствие омывающего берега Норвегии теплого течения — Гольфстрима), хотя и не в такой мере, как их соратники по вермахту и Ваффен СС родом из регионов с более умеренным климатом. И никакая военная подготовка в учебных лагерях на территории рейха не смогла подготовить молодых добровольцев СС к трескучим морозам на Восточном фронте, где многие недостаточно тепло одетые «викинги» пострадали от обморожений.
Как уже упоминалось выше, в конце февраля 1942 года все добровольцы Норвежского легиона СС были сведены в одну часть и переброшены на Ленинградский фронт, куда норвежцев доставили по воздуху, на транспортных самолетах «Юнкерс-52».
 |
| Жажда |
В первой наступательной операции приняла участие штурмовая группа, состоявшая из дюжины норвежцев. Эти бойцы атаковали по принципу «бей и беги» в районе разрушенного городка Кишкино на Неве. Оттуда в хороший бинокль были видны предместья Ленинграда. После временного отвода норвежцев в тыл и недолгого пребывания в резерве в районе Константиновки, они вновь вернулись на передовую. Норвежцам была поставлена задача овладеть высотой 66 и городом Пулково. 4-я рота под командованием гауптштурмфюрера (капитана) Берга постоянно перестреливалась с неприятелем.
Норвежцам постоянно угрожала опасность неожиданной атаки советских войск, которые по всем признакам усиленно готовились к ней. Норвежцы были недостаточно знакомы с местностью. Поэтому было принято решение выслать вперед разведывательную группу. Но это решение обернулось катастрофой. Разведгруппа угодила на поле, буквально нашпигованное советскими минами. Гауптштурмфюрер Берг был разорван миной на куски. Многие из его «викингов» также подорвались на минах, а уцелевшие были легко уничтожены огнем советской артиллерии.
Как это часто случалось в ходе наступления на Востоке, перемена погоды чаще шла во вред немцам, чем их противникам. С наступлением лета присущий (или приписывавшийся) норвежцам талант выживать в условиях суровой русской зимы потерял всякое значение. На смену холодам пришли новые испытания — сплошное море грязи между осажденным Ленинградом и рекой с колдовским названием Волхов, невыносимая жара и вездесущие комары. Норвежцы, сражавшиеся на Волховском фронте плечом к плечу с Латышским легионом СС, испытали на себе все «прелести» нового наступления советских войск. Но, как и подобает потомкам «викингов», они встретили советский натиск с непоколебимой стойкостью и мужеством. Состоявшая из норвежцев 14-я противотанковая рота успешно отразила удар советских танков Т-34 и Т-52, осыпавших «сынов Севера» градом снарядов из своих мощных пушек. Норвежские 37-миллиметровые противотанковые пушки (прозванные за свою неэффективность «колотушками») ни в каком отношении не могли сравниться с пушками советских войск, не раз угрожавших прорвать линии германской обороны.
По своей собственной инициативе обершарфюрер Арнфинн, командир двухорудийной противотанковой батареи, расположенной в нескольких километрах за линией фронта под Константиновкой, быстро снялся со своей батареей с позиции и занял новую у Новопанова. После уничтожения одной норвежской пушки советским снарядом на огневой позиции осталась всего одна «колотушка», сдерживавшая своим огнем натиск советской пехоты, пока не подошла подмога в лице германского полицейского батальона СС. Одновременно с фронтальной атакой немецких эсэсовцев норвежцы и латыши атаковали большевиков на обоих флангах. В результате прорвавшие германские линии советские войска были отброшены на свои исходные позиции. В течение суток была восстановлена линия фронта и взято большое число пленных.
После того как норвежцы столь отлично зарекомендовали себя в тяжелом бою с превосходящимися силами противника, германское командование стало рассматривать Норвежский легион как «аварийную команду», перебрасывая ее на протяжении последующи месяцев с одного участка фронта на другой, как только части вермахта оказывались в том или ином месте в опасном положении. В довершение ко всему, в последние недели 1942 года 14-й противотанковой роте норвежцев было предназначено судьбой выступить спасительницей испанской Синей дивизии, удерживавшей восточный участок Ленинградского фронта и оказавшейся в тяжелой ситуации. В бою под Красным Бором одна из норвежских батарей была окружена советскими танками. Расстреляв все снаряды, норвежцы привели свои орудия в негодность и спаслись бегством, скрывшись в лесу. Под покровом ночной темноты «викинги»-артиллеристы пробрались назад на командный пункт 2-й пехотной бригады СС, где, вместе с расчетом 75-миллиметровых орудий 14-й роты, успешно сдерживали советский натиск, обеспечив возможность отхода испанских добровольцев Синей дивизии.
Вскоре чины дивизии Викинг получили новое задание, связанное с их переброской на новый театр военных действий. «Викингам» была доверена честь возглавить наступление армий Третьего рейха в направлении кавказских нефтяных месторождений.
| 596 | Нем.: SS-Division Verfuegungstruppe. Вернуться назад к тексту |
| 597 | Норв.: Fedrelandet. Вернуться назад к тексту |
| 598 | Пушкинские «тридцать три богатыря»… донесли до вершин русской поэзии почерпнутый из глубин славянско-прибалтийского, ижорско-русского фольклора (переданного Ариной Родионовной Яковлевой, няней поэта, уроженкой дер. Кобрино с Ижорской возвышенности над южным побережьем Финского залива) таинственный и неуловимый образ «морской рати» (Лебедев Г.С. Эпоха викингов… С. 181). Вернуться назад к тексту |
| 599 | Butler R. SS-Wiking. The history of the Fifth SS-Division 1941—45. Spellmount. Staple-hurst; Amber Books Ltd. 2002. Вернуться назад к тексту |
| 600 | Ibid. P. 47—48. Вернуться назад к тексту |
| 601 | В оригинале: «unsuspecting captured Russian civilians, particularly if they sported a tell-tale gold star on the sleeve». Вернуться назад к тексту |
| 602 | Запись, датированная 1 июля 1941 года.Вернуться назад к тексту |
| 603 | Нем.: Panzergrenadiere der Panzerdivision Wiking. Вернуться назад к тексту |
| 604 | Помнится, их долго «не мог найти», а потом вдруг сразу нашел бывший посол СССР в ФРГ, а позднее — председатель Правления агентства печати «Новости» профессор Валентин Фалин. Может быть, он просто что-то перепутал и искал не те протоколы, а, скажем, «Протоколы Сионских мудрецов»? История об этом умалчивает… Вернуться назад к тексту |
| 605 | Справедливости ради следует заметить, что еще в начальный период Первой мировой войны (то есть уже после заключения Гаагской конвенции 1903 года) на территории Бельгии, оккупированной армиями Второго рейха, имели место нападения «вольных стрелков» (francs tireurs), не носивших ни военной формы, ни опознавательных знаков, на немецкие войска и, соответственно, расстрелы схваченных «франтиреров» и даже заложников. Последнее было вменено немцам в военное преступление, хотя именно бельгийские «вольные стрелки» первыми нарушили условия Гаагского соглашения. Вернуться назад к тексту |
| 606 | Кордит — бездымный порох. Вернуться назад к тексту |
| 607 | Или Нины (точно не помню; по-моему, все-таки Зины). Вернуться назад к тексту |
| 608 | А в какой другой армии мира поступили бы иначе? Вернуться назад к тексту |
| 609 | На тот момент советским людям еще не было приказано из «пролетарских интернационалистов» в одночасье обернуться вдруг «русскими патриотами»! Вернуться назад к тексту |
| 610 | Манштейн Э. фон Утерянные победы. М.; СПб., 2003. С. 187. Вернуться назад к тексту |
| 611 | Panzergrenadiere der Panzerdivision Wiking im Bild. Вернуться назад к тексту |
| 612 | Нем.: Heil euch, Kameraden! Вернуться назад к тексту |
| 613 | См. подробнее: Михайлов С. Айнзацгруппы: борьба с большевизмом // Реванш. 2006. № 1 (5). Пенза. С. 37. Вернуться назад к тексту |
| 614 | Видимо, один из этих казаков и застрелил, по замыслу Овидия Горчакова, голландского «викинга» Ван Колена на страницах книги «Максим не выходит на связь». Вернуться назад к тексту |
| 615 | Нем.: Molotowcocktail. Вернуться назад к тексту |
| 616 | Нем.: Molotow. Вернуться назад к тексту |
